Ответ на все эти вопросы прост: забота — это то, что дети (и остальные из нас) ищут в родителях. С точки зрения либерального фашизма дети являются гражданами, а граждане — детьми (одна из глав книги Хиллари так и называется: «Дети тоже являются гражданами»), откуда следует, что лидеры должны вести себя как родители. «Я считаю, что моя задача заключается в том, чтобы руководить, — отмечал Билл Клинтон, когда находился у власти, — и заботиться о стране. И я полагаю, что чем старше я становлюсь, тем больше я выступаю в роли отца, а не старшего брата»[645].
В соответствии с этой точкой зрения даже ваши собственные деньги вам не принадлежат. Это ваши карманные деньги. Когда его спросили, почему он против того, чтобы школьные округа тратили деньги налогоплательщиков так, как они считают нужным, Билл Клинтон огрызнулся: «Потому что это не их деньги». В 1997 году он высмеял избирателей Вирджинии, которые хотели добиться снижения налогов, назвав их «эгоистами», а затем упрекнул, как детей: «И вспомните свои ощущения всякий раз, когда вы испытывали искушение поступить эгоистично, но не делали этого, и на следующий день вы чувствовали себя прекрасно». В 1999 году, когда бюджет был профицитным, многие налогоплательщики считали, что правительство должно вернуть им часть их денег. Когда его спросили, что он думает об этом, президент Клинтон ответил: «Мы могли бы вернуть вам все эти деньги в надежде на то, что вы распорядитесь ими правильно». Сенатор Клинтон была более прямолинейной. Говоря о реализованном Джорджем У. Бушем сокращении налогов, которое на самом деле позволило вернуть избыточные средства людям, создавшим этот профицит, госпожа Клинтон на классическом арго социального евангелизма заявила, что с такими сокращениями должно быть покончено. Ее мысль была проста: «Мы возьмем часть ваших средств в интересах общего блага»[646].
Хиллари не фюрер, и ее понятие «общего блага» не связано с принципом расовой чистоты и концентрационными лагерями. Но, без сомнения, в основе ее концепции лежит все то же вечное стремление навести порядок в обществе, для того чтобы создать всеобъемлющее сообщество, покончить с бесконечными дрязгами и укутать каждого человека в обеспечивающее безопасность одеяло государства. Она исповедует политическую религию, обновленный социальный евангелизм — с акцентом на слове «социальный», — облеченную в участливые слова и создающую обнадеживающую перспективу сотрудничества и общности. Но при этом ее концепция остается исключительной, и в ней нет места для тех, кто все еще страдает от «глупости умов, связанной привычкой», если заимствовать выражение Дьюи. Возможно, деревня и заменила фасции объятиями, но ненужные вам объятия, из которых вы не можете вырваться, — это просто более мягкая форма тирании.