Сам Гингрич, который пытался ликвидировать различные агентства в правительстве, в то же время заявлял, что его пребывание в должности спикера знаменует начало новой «прогрессивной эры», при этом он всегда с большой теплотой говорил о предшествующих поколениях либералов. В самом деле, на протяжении 1990-х годов республиканцы и консервативные писатели увлеклись прогрессивизмом. Возник настоящий культ личности Тедди Рузвельта, и политики поочередно объявляли себя его последователями. И главным среди них был Джон Маккейн, который проникся необычайной любовью к рузвельтовскому стилю правления.
В 1990-е годы журнал Weekly Standard начал кампанию за «национальное величие» в традициях «мужественного всадника»[689]. (Дэвид Брукс с одобрением цитирует предупреждение Рузвельта о том, что американцы рискуют «погрязнуть в меркантильности, пренебрегая более высокой жизнью, жизнью стремлений, упорного груда и риска».) Что требовалось для борьбы с такой деградацией? Конечно же, «мускулистый прогрессивизм» Рузвельта. Если американцы «думают только о своих узких личных интересах, связанных с их коммерческой деятельностью, — предупреждал Брукс, — они теряют смысл великого стремления и благородных целей». Перевод: американцам необходима политика смысла. Между тем редактор журнала Weekly Standart Уильям Кристол осудил рефлексивный антиправительственный консерватизм как незрелый и контрпродуктивный, в то время как его журнал угрожал войной Китаю и Ираку[690].
Именно в такой обстановке и возник «сострадательный консерватизм». Советник Буша Карл Роув, горячий поклонник Тедди Рузвельта, предложил сострадательный консерватизм не как альтернативу политике Клинтона в духе «третьего пути», но как республиканский вариант этой линии. В 2000 году Джордж Буш гордо вышел на выборы как консерватор особого рода, выстраивая свою кампанию вокруг таких тем, как образование, проблемы матерей-одиночек и национальное единство. Позаимствовав идею у Марвина Оласки, ловкого христианского интеллектуала, придумавшего словосочетание «сострадательный консерватизм», команда Буша намеревалась пояснить всем, что правительство они рассматривают как проявление любви, в частности христианской.
Само прилагательное «сострадательный» отражает осуждение прогрессивистами и либералами принципа ограничения власти как жестокого, эгоистичного или социал-дарвинистского. Другими словами, даже как маркетинговый лозунг он представлял собой отказ от классического либерализма, лежащего в основе современного американского консерватизма, потому что предполагалось, что ограничение власти, свободный рынок и личная инициатива почему-то являются «лишенными сострадания».