– Мне нравится ваше платье, – сказал он.
Она не обратила на него внимания, конечно. Но это никогда не останавливало. У него была привычка разговаривать с людьми, рассказывать им что-то, делиться с ними чувствами, даже если эти люди не были его детьми-воображателями, даже если не было ни малейшего шанса, что они видят или слышат его.
– Вы не замечаете меня, – сказал Гай, – но кто знает, может быть, какими-то тайными путями мои слова дойдут до вас. А может, и нет. Это не так уж важно. Иногда нужно говорить даже с тем, кто не слушает, просто чтобы не сойти с ума.
Девочка сидела на земле у скамейки, играла двумя куклами, одетыми, надо полагать, по лучшей кукольной моде. Иногда она поднимала кукол вверх и говорила что-то женщине. Та кивала с улыбкой и что-то отвечала ей.
Гай мог бы услышать, о чем они говорят, если бы захотел. Они были достаточно близко. Но какой смысл?
– Я Джон, – сказал он, – по крайней мере, сейчас я Джон. Может быть, через час я буду Франсуа, потом Чингисханом, а завтра Мотке-художником. Наверно, это немного сбивает с толку, но таковы должностные требования. Ибо что я, если не образ, в котором кто-то другой хочет меня видеть? Мое имя, моя личность, мои желания – все создано, чтобы вызволить других людей из одиночества.
– Вы никогда не поймете, о чем я говорю, – продолжал он, подвинувшись немного вперед и на несколько сантиметров сокращая расстояние между собой и ничего не подозревающей королевой, смотрящей на кроны деревьев. – Вы слишком связаны с самой собой. Я завидую таким, как вы. Ладно, на самом деле я завидую почти всем людям. Вы живете своей жизнью, не прячась за роль, которую кто-то другой пишет для вас. Видите мальчика вон там? Когда он подойдет чуть ближе и обратит на меня чуть больше внимания, я снова должен буду стать Джоном. Я не смогу говорить с вами или произносить перед вами речь – зависит от того, как на это посмотреть. Я снова буду полностью принадлежать ему. Я видел столько обычных людей, которые делают то же, что делаю я. Вот им я не завидую. Им даже хуже, чем мне. Мне хотя бы приходится носить всего лишь одну маску за раз, потому что только мой воображатель может меня видеть. Но они – воображаемые друзья для всех сразу. Они надевают маски, которые нравятся всем, кто смотрит на них, и в один прекрасный день они превращаются в людей, которых все видят, но которых на самом деле не существуют. Вы другая. Я вижу это. Вы – та, кто есть на самом деле. Редко попадаются люди вроде вас. Я надеюсь, что вы знаете, какое вы сокровище. Как вы не похожи на остальных.