– А меня оно не покидает. – Филлида сама перешла на шепот, и, вероятно, впервые в жизни эта ее причуда не была призвана произвести театральный эффект. – Ты ведь помнишь Долли?
Фрэнсис смотрела на нее с разочарованием. Если бы Филлида подобным образом решила оплакать смерть Роберта, ее слова можно было выносить спокойно, но осознание, что она охвачена романтическим возбуждением, вызывало отвращение и неловкость.
– Да, конечно, – сухо произнесла Фрэнсис.
– Я помню о нем все. – Ее голос звучал хрипло, и она понизила его настолько, что он стал едва разборчивым. – Он обладал такой силой, Фрэнсис, невероятной силой! И завтра он уже будет здесь. После похорон отзвонят колокола, донесется шепот и шаги из коридора, а он будет тут.
Фрэнсис с трудом поднялась.
– Ложись в постель. Прими аспирин и постарайся поспать. Ты доведешь себя до безумия, дорогая. Ты и так уже истощена.
Но Филлида не слушала. Ее лицо выглядело отталкивающим при ярком электрическом свете.
– Мне страшно! – внезапно выпалила она. – Я ничего не могу понять, Фрэнсис. Как ты считаешь, Дэвид мог продолжать любить меня на протяжении всех этих лет?
– Дэвид?
– Да. Он же был влюблен в меня когда-то. А я обошлась с ним пренебрежительно. Но некоторым мужчинам даже нравится, если ими пренебрегают. Они начинают по-своему уважать тебя и запоминают на всю жизнь. А если он относится к тому типу людей, которые скрывают свою сентиментальность, то мог… Нет, это было бы ужасно. Что же мне делать? Что, черт возьми, мне теперь делать?
– Перестать беспокоиться. – Фрэнсис знала, что дает жестокий совет, но другого она не знала.
Филлида покачала головой:
– Здесь речь не просто о беспокойстве. Предположим, Дэвид как-то выяснил, что Долли спасется. Вообразим, он обладает даром предвидения. Допустим, Роберт рассказал ему то, о чем рассказал мне. – Последняя фраза явно испугала ее, потому что она прикрыла рот ладонью. – Нет, я тебе ничего не говорила! – Ее тон сделался по-детски истеричным: – Не говорила! А ты не слышала!
Фрэнсис позвонила в колокольчик.
– Я позову сюда Доротею, и мы вместе уложим тебя в постель. Ты постараешься заснуть. Это лучшее, что можно сделать. Ты сойдешь с ума, если продолжишь в том же духе.
– Так ты не поверила мне?
– Как ты и утверждала сама, я вообще ничего не слышала. Хочешь принять ванну? Я могу приготовить ее для тебя.
Филлида продолжала рыдать, когда они заставили ее лечь, и старая Доротея посидела рядом, пока хозяйка не уснула. Утром, к огромному облегчению и удивлению всех в доме, Филлида успокоилась. Она рано спустилась вниз, внимательно оглядела цветы и даже промолчала, когда в ее присутствии залилась слезами миссис Сэндерсон. Тем утром Фрэнсис впервые увидела ее замершей перед внушительных размеров венком, присланным служащими галереи. Она стояла с высоко поднятой головой, а в ее глазах не отражалось никаких эмоций.