– Сдается мне, сударь, – не удержался он от замечания, – что полицейские, которых вы призвали на подмогу, скорее помешают вам избавить Эктора от суда, чем поспособствуют этому.
Лекоку показалось, что он уловил во взгляде и в тоне судьи некоторое недоверие, и он нашел это обидным.
– Вы сомневаетесь во мне, господин судья? – осведомился он.
Папаша Планта запротестовал:
– Поверьте, у меня в мыслях не было…
– Я дал вам слово, – продолжал Лекок, – и если бы вы знали меня лучше, то не сомневались бы, что я всегда выполняю то, что обещал. Я заверил вас, что сделаю все возможное для спасения мадемуазель Лоранс; значит, так оно и будет. Но заметьте, я обещал вам приложить все усилия, но не обещал обязательно добиться успеха. Так что позвольте мне принимать те меры, которые кажутся мне уместными.
При этих словах, не обращая более внимания на обескураженный вид папаши Планта, сыщик позвонил, и на звонок явилась Жануй.
– Во-первых, вот письмо, – сказал он служанке. – Надо немедленно доставить его Жобу.
– Отнесу сама.
– Ни в коем случае. Наоборот, сиди дома и жди людей, которых я сегодня услал по своим поручениям. Как только кто-нибудь из них появится, отправляй в кабачок на улице Мучеников. Знаешь, на углу, напротив церкви? Сегодня там соберется недурная компания.
Отдавая распоряжения, Лекок снял халат, облачился в длинный черный сюртук и поплотнее напялил парик.
– Домой сегодня вернетесь, сударь? – спросила Жануй.
– Не знаю.
– А если придут оттуда?
«Оттуда» на языке посвященных означает «из префектуры полиции».
– Скажи, что я занимаюсь корбейльским делом.
Лекок собрался. Одеждой, осанкой, выражением лица он и впрямь напоминал почтенного начальника канцелярии на шестом десятке. Зонтик, золотые очки завершали его безукоризненно чиновничий облик.
– Теперь, – сказал он папаше Планта, – следует поторапливаться.
В столовой Гулар, только что завершивший завтрак, ожидал, словно верный оруженосец, выхода великого человека.
– Ну как, парень, – обратился к нему Лекок, – отведал моего винца? Каково?
– Бесподобно, сударь, – отвечал корбейльский полицейский, – дивно, сущий нектар.
– Ты хоть повеселел, по крайней мере?
– Еще бы, сударь!
– Тогда следуй за нами по улице на расстоянии пятнадцати шагов и покарауль у дверей дома, в который мы зайдем. По-видимому, мне придется поручить тебе одну красотку, которую ты препроводишь к господину Домини. И держи ухо востро: это хитрая бестия, она запросто может обвести тебя вокруг пальца и удрать по дороге.
Они вышли, и Жануй загремела запорами у них за спиной.