– Просто посмотреть хотел, – ответил я, погрузившись в свои мысли.
Подхватив со стола кувшин с водой, хлеб и кусок запеченного мяса, я нырнул обратно под дождь, направившись в свой сарай. Нужно все-таки изучить местное законодательство и подумать о жизни. Если не найду, как мне легализоваться, и если вдруг – о чудо! – в этом средневековом городе местные чинуши не берут взятки, то попрошу Дорана, чтобы купил нужные книги, раз он имеет право прохода в верхний город. Хотя настолько раскрываться перед работодателем не хотелось. Мужик он, конечно, хороший, но просвещать его о моем интересе к магическим болезням, одержимости или перемещениям между мирами все-таки лишнее.
Сарай наполнился резким запахом сургуча. Не прекращающийся уже второй день дождь стучался в мутные стекла узких окон. От местного свода законов я оторвался только под утро. Помешав густую бурую жидкость с еще не растопившимися кусками сургуча в медном стакане, устало потер ладонями лицо. Спать после прочитанного больше не хотелось. Свое место в табели о рангах я определил где-то между бомжом и портовой проституткой.
Развязав кошель и высыпав все содержимое на стол, разгреб кучу монет. Откинул в сторону несколько смятых купюр, оставшихся с прошлой жизни, и с усмешкой поднял из кучи металла пятирублевую монету. Само мое место в этом мире откровением не стало. Зато все прелести нахождения в данной социальной группе феодального общества заставили пятую точку непроизвольно сжаться.
Любой, самый последний сын самого нищего барона из местной тмутаракани мог вполне без последствий не только дать мне в рожу, но и прирезать за косой взгляд в его сторону. Любая попытка ответить с моей стороны могла обернуться для моей персоны как минимум поркой, как максимум – казнью через повешение.
Отложив пятак в сторону, я подтянул к себе лист, исписанный русскими словами. Текст по большому счету не нес никакой смысловой нагрузки. Задача данного документа была одна – выглядеть солидно. Что безмерно радовало – для составления поддельного документа не нужны были ни хороший принтер, ни фотошоп, ни имитация голограмм, ни даже ламинатор…
Зачесав назад прядь, упавшую на глаза, я снял медный стакан с импровизированной горелки и накапал сургуч в правый нижний угол документа, после чего вдавил в получившуюся вязкую лужицу пятирублевую монету. Жаль, что этим все не ограничится. Убрав пятак, я полюбовался на получившийся оттиск. Выглядело неплохо. От созерцания своей работы меня оторвал стук в дверь.
– Открыто.
Дверь распахнулась, и в мое жилище зашел, отфыркиваясь, мокрый Аласт. В руках зажата кожаная сумка.