— В любом случае, — сказал Уайлдер, — мы с тобой мало что можем с этим сделать.
— Все, что мы можем, — это не давать ему покоя, все время стоять у него над душой. Я намерена трезвонить ему днем и ночью, я его замучаю звонками.
И тебе надо делать то же самое. Обещай, что будешь периодически звонить ему из офиса.
Он пообещал и, по крайней мере, честно попытался: трижды набирал номер Джулиана, но слышал короткие гудки, а когда приготовился сделать это в четвертый раз, телефон вдруг сам зазвонил у него под рукой.
— Это ты, Джон? — услышал он голос Дженис. — Не хотелось отрывать тебя от работы, но это очень важно. Можем мы встретиться где-нибудь в твой обеденный перерыв?
— Боюсь, не получится, дорогая. Джордж попросил меня…
— Ладно, погоди. Дай мне подумать.
— Что случилось? С Томми все в порядке?
— В том-то и дело. Речь как раз о Томми.
— Что? Что с ним такое?
— Это не телефонный разговор.
И ему ничего не оставалось, как сидеть с трубкой в руке, пока она думала. В соседней комнате одна из девушек взвизгнула и рассмеялась, перекрывая стрекот пишущих машинок, а другая игриво сказала:
— Ох, мистер Тейлор, какой вы негодник!
Он встал с намерением закрыть дверь кабинета, но телефонный шнур оказался слишком коротким.
— Дженис, ты еще там?
— Да, я думаю. Хотя, постой — мы ведь можем обсудить это вечером. Я только что вспомнила, что у тебя сегодня нет собрания. Сделаем так: скажем Томми, что идем в кино, а сами отправимся в это симпатичное новое кафе за углом — не помню, как оно называется. Ты его видел: все в черно-красных тонах, и у них отличные пирожные. Там мы сможем поговорить без помех в уютной обстановке.
Всю оставшуюся часть этого дня, с его скучным деловым обедом и скучными деловыми звонками, Уайлдер не находил себе места — ни дать ни взять ответственный семейный человек. Вот только мысли, отвлекавшие его от работы, касались не Томми, а Дженис. Как ему, в конце концов, поступить с Дженис? Вспоминалось, каким несчастным был ее голос, когда она говорила о черно-красном кафе с отличными пирожными, где двое уставших, взаимно отчужденных родителей могли бы «в уютной обстановке» обсудить нечто болезненно близкое сердцам обоих.
— Ах, это будет чудесно! — сказала она за ужином в тот вечер. — Мне кажется, я сто лет не была в кино.
— Не преувеличивай, мама, — сказал Томми. — Ты ходила в кино на прошлой неделе.
— Я не это имела в виду, — поспешила исправиться она. — Я говорила о походе в кино вместе с твоим папой. Это будет что-то вроде старомодного свидания, да, Джон?
— Да, вроде того.
— Может, позвонишь Боргам, дорогой, и, если они свободны сегодня вечером, пригласишь их за компанию? Вчетвером будет еще веселее.