— Мм… а что именно он будет делать? — спросил Джулиан.
— Да мало ли что. Он может во всю глотку цитировать Нагорную проповедь, пока его не вырубят уколом, а может, к примеру, попытаться сам себя распять. Я предпочел бы второй вариант просто потому, что визуально он более эффектный. Скажем, какой-нибудь тощий парнишка сделает подобие набедренной повязки из куска пижамы, заберется на спинку скамьи, прислонившись спиной к стене, раскинет руки в позе распятия и простоит там, пока подоспевшие санитары его оттуда не снимут. Представляете?
Все молчали, ожидая реакции Джулиана, который не спешил с ответом и задумчиво морщил лоб.
— Ну, я не знаю, Джон, — сказал он наконец. — Это будет уж слишком нарочито.
— А мне так не кажется, — возразил актер, игравший Клингера. — Эта сцена может стать украшением фильма, если подать ее в правильном ключе.
— По правде говоря, — сказал Джерри, — при работе над сценарием мне приходило в голову нечто подобное, но я просто не нашел, куда вставить этот эпизод.
— Подумайте о воздействии на публику, — вступил в беседу еще один актер. — Действие ограничено стенами палаты со всем этим убожеством и уродством, и вдруг — надо же! — перед зрителем возникает классический образ…
— Плюс ирония! — подхватил еще кто-то. — Распятие в дурдоме. Думаю, это будет грандиозная сцена. Грандиозная.
Джулиан мерил шагами пол на небольшом свободном пятачке.
— А мне это не нравится, — сказал он. — Сентиментальная пошлятина.
— Пошлятина?! — вскричала Памела. — Джулиан, ты упускаешь самую суть. Это прекраснейшая идея из всех, до сих пор кем-либо предложенных. Она может символизировать весь этот…
— …весь этот гребаный символизм. Извини, Памела, но я просто не вижу эту сцену в фильме, вот и все.
Сразу несколько человек, перекрикивая друг друга, начали ему возражать. Когда стало ясно, что большинство поддерживает его идею и Джулиан рано или поздно сдастся, Уайлдер потихоньку удалился. Он выступил с предложением и уже не чувствовал необходимости его отстаивать; сейчас ему больше хотелось уединиться и подышать свежим воздухом.
Стаканчик виски он прихватил с собой, но после пары маленьких глотков желание пить пропало, и, аккуратно поставив стакан на траву у стены амбара, он отправился на прогулку.
Это была самая красивая сельская местность из всех когда-либо им виденных, но не только красота пейзажа заставляла его сердце биться учащенно; сказывалось и стремительное повышение самооценки в течение всего лишь одной невероятной недели. Эпштейн назвал его «достойным наибольшего восхищения»; Джулиан соглашался с ним по всем спорным вопросам; Памела употребляла фразы типа «получилось безупречно» и «это прекраснейшая идея» — от таких вещей немудрено голове пойти кругом. Без сомнения, он был рожден именно для этого — для упорядочения хаоса, — а все предыдущие годы были только пустой тратой времени. Наконец-то Джон Уайлдер нашел свою стезю в жизни, в этой реальности, и он дрожал от переполнявших его радости и гордости, каких не испытывал с одиннадцатилетнего возраста, когда его сделали сопрано-солистом в церковном хоре.