Хойкен почувствовал, как горячая волна ударила ему в голову. В детстве все было гораздо проще: Георг отвечал на нахальные выпады Кристофа парой шлепков, которые быстро и окончательно ставили младшего брата на место, и тот никогда не защищался. Кристоф уползал в детскую комнату, как крот в нору, где долго не мог угомониться, выкрикивая угрозы. «Уже тогда каждый из нас решал свои жизненные проблемы по-своему», — думал Хойкен.
— К сожалению, вы слишком поздно пришли, господин Хойкен, — сказал вдруг Байерман, словно говорил не от себя, а от имени всех присутствующих.
— Да, жалко, — сказал Герман Патт. — Вы пришли слишком поздно. Мы вам с удовольствием представляем бестселлер будущей весны.
— «Быстрое свершение», — сказал Норберт Волле, еле сдерживаясь от смеха. — Это книга, мимо которой не пройдет ни один читатель.
Началась кутерьма, как на детском дне рождения. Все говорили, обращаясь к соседу и стараясь превзойти друг друга в остроумии. Серьезные люди, которые несколько минут назад читали свои рефераты, превратились в шутников. «Яд логики», «Изнанка Прованса»… «Никогда редакторы не бывают столь изобретательны, — подумал Хойкен, — как тогда, когда они дурачатся и позволяют себе шутить над своим собственным делом. Жаль, что этой виртуозности нельзя найти практического применения. Самокритичные рекламные лозунги, тексты, пародирующие планы предварительного просмотра, — почему это до сих пор никому не пришло в голову?»
Хойкен высморкался в носовой платок, как бы демонстрируя свою неспособность унять развеселившуюся толпу. Потом он медленно поднялся и попрощался со всеми одной-единственной короткой фразой, которую никто бы не понял более ясно, чем они. Коридоры, лифт, столовая — есть так много возможностей продолжить любое заседание и прокомментировать его. Все устремились к выходу, желая поскорее рассказать своим коллегам о том, что услышали на конференции. Сильный акцент в начале и очень сильный в конце. Лучшего Хойкен и желать не мог.
Кристоф остался сидеть, закинув ногу на ногу, погрузившись в раздумья. Хойкен собирал со стола свои вещи с таким видом, как будто ничего особенного не произошло. Так как брат не двигался с места, Георг спокойно спросил:
— Что ты еще запланировал на сегодня?
— Я? — удивился Кристоф. — Разве это интересно, что я еще на сегодня запланировал? Кажется, здесь никого не интересует, о чем я думаю и что я запланировал.
— Прошу тебя, — сказал Хойкен, — не утрируй. Ты сам знаешь, как это бывает, когда дело идет к концу, а тут кто-то приходит и нужно начинать все сначала. Они устали, собирались уходить, перед глазами уже стоял обед и кофе на десерт.