С башки волос остатки.
Когда начинают дамы,
Воспаряя в горние сферы,
Ронять с балконов номерки в партеры -
Тогда и бывает
вот это самое!!!!
И я ищу тетю мою в годах
Минувших, в быте, позабытом ныне.
В стране, куда не ездят в поездах.
В воспоминаньях, дневниках, где иней
Годов осеребрил чернильный прах
И где страницы желтые пустыней
Пахнут, где в вереске просохших строк
Гнездится Время. И студеный ток
Несет форель величиной с теленка.
Ах, на муравчатом на бережке
С лукошком босоногая девчонка -
Рыба в струе и ягодка в леске.
А птицы-то! Гористая сторонка.
В ней села дремлют на большой реке.
Поуживают рыбаки, не тужат,
Попы в баских церквах вечерни служат.
Жгут угли углежоги. На пожог
Везут руду крестьяне при заводе.
Кто в сундуках таит какой лишок,
А кто с утра не сыт, живет в заботе.
Кто просит, опершись на посошок,
И девочка до вечера в работе -
Ей чистить, мыть, косить, пасти, качать
И на тычки улыбкой отвечать.
Она удивительна, моя тетя.
Кротость и воля сочетались в ней
С быстрым умом. Она -- хоть в устном счете,
Хоть в грамоте -- поповен всех сильней.
И вот заезжий человек: Пойдете
Ли в семинарию? -- Нет, нет: нужней
Семье кормилица... -- Но вы, быть может,
Живую душу губите... Поможет
Земство -- стипендией... И вот она
Становится учителем. И едет
Служить в село Клевакино. Война
И голод. Марксом и Черновым бредит.
И революцией. Потом, жена
Чекиста, борется с разрухой и дет
Сады организует, сыпняком
Болеет, но жива -- худым пайком,
Идеями и будущим. К монголам
Направлена. По долам, по горам
И по монастырям, и мелким селам
Учат детей, расстреливают лам,
Сеют террор и знания. Уколом
Лечат люэтиков, а также драм
Политпросветкружки организуют,
Скрывая, что по родине тоскуют.
Индустриализацья, коллекти
Визацья, конституцья, революцья -
Вас выносить и воплотить! Снести
На раменах, чтобы была не куцья!
И, как огонь в ладонях, вас спасти,
Когда вокруг со скрежетом мятутся
Все силы мрака, сохранить очаг,
Держа революцьонный крепкий шаг!
Но как не вечно рушишь или строишь -
А делу и потехе время есть -
И вечным криком нервы лишь расстроишь,
Когда-нибудь стоящий должен сесть,
А коли сел, стал думать -- не герой уж -
Так революцья длится не Бог весть,
И то, что было трепетным и кровным,
Становится уставным и чиновным.
И революцья ревностно блюдет
Канон от нечиновных революций...
А Тетушка туда и не идет!
Ей дела нет до виз, благополлюций.
Она остаток жизни проведет
В благословенном поиске созвучий -
Чтобы прейти. Не так, как воск в свече, -
Но как вода в прозрачнейшем ключе.
БЕДНАЯ ТВАРЬ