Захотелось избавиться от одежды и рухнуть в эти темные воды, смыть с себя напряжение дня, такого богатого на события. Ведь еще утром, проснувшись в общаге под щебет Ариэльки я и представить себе не могла, что к вечеру окажусь в волшебном мире, который уже станет привычным и будет восприниматься, как данность.
— Нет, купаться, я, пожалуй, не буду, — пробормотала я. — Мало ли что здесь водится. Не исключено, что крокодилы, и опять же, эти жабы ядовитые…
Показалось, что рядом засмеялись мелодичными голосами, или зазвенели колокольчики, но, когда оглянулась, никого не обнаружила.
— А вот умоюсь с дороги с удовольствием.
Зачерпнув воды, я с наслаждением умыла лицо, пригладила выбившиеся из пучка пряди. Когда омыла руки и плечи, показалось, что озноб спал.
— Спасибо, озеро, — пробормотала я и снова как будто в воздухе зазвенели колокольчики.
В следующий момент меня толкнули в спину, спустя секунду — уже вынырнула из теплой воды, хватая ртом воздух. Проступившая на несколько секунд паника отступила. Во-первых, на берегу никого не оказалось, а значит, то, что меня толкнули — показалось. Во-вторых — вода была такая теплая и освежающая одновременно, что на этот раз я (уже с удовольствием, чего сокрушаться, когда уже искупалась в одежде) погрузилась в озеро, массируя пальчиками кожу головы.
Как бы хорошо ни было нежиться в водах лестного озера, пришлось выбираться на берег. Потому что каких-нибудь неприятных хищников никто не отменял, как и того, что когда драконы вернутся на полянку и не обнаружат там меня, поднимут хай на весь лес.
Чувствовать себя нужной нравилось. Важной тоже.
А вот хлюпающие джинсы, липнущая к коже майка, мокрые, ставшие тяжелыми волосы — не очень. Кроме того, вода набралась в колчан со стрелами и оттягивала его вниз. Пришлось остановиться и выплеснуть воду, пообещав себе, что на ночь нужно стрелы разложить на ветвях кустарника сушиться, и туда же повесить колчан.
На стоянку я пришла одновременно с драконами.
Кеншин прошелся по мне взглядом мельком. Затем бросил на землю охапку хвороста, наклонился, подул — и сухие ветки затрещали, когда по ним весело заскакали языки пламени. Исам тоже что-то бросил на землю и подошел ближе.
— Таши? — спросил он. — Почему ты мокрая?
Я поежилась от ночной свежести и от его взгляда, а потом и от взгляда Кеншина, который был тут как тут.
— Упала, — буркнула я.
— Это куда ты так упала, что так вспотела? — почти угрожающе прорычал Кеншин.
Вид у обоих драконов был взволнованный, если не сказать рассерженный.
— В озеро! — ответила я и добавила: — Красивое такое…