Так бы и стояла, наверное, если бы в гримерную не шагнул Рихт.
— Надеюсь, вам пригодился мой планшет, — произнес он.
А потом увидел меня и замер.
Мужчины смотрели на меня по-разному (по большей части сквозь или с интересом в стиле «детка, я вижу, что ты не прочь перепихнуться по-быстрому»). Конечно, были и такие, как Лэрг, и много других, но никогда раньше на меня не смотрели так. Взглядом, скользящим по коже с предвкушением желанного прикосновения.
Восхищенно.
Горячо.
Откровенно.
Впрочем, подозреваю, что я и сама пялилась на Рихта примерно так же. Вчера.
Эту мысль нарушила Гелла, которая приподняла брови и поинтересовалась:
— Что скажешь, Паршеррд? Если ты, конечно, в состоянии что-нибудь сказать.
— Гелла Кархарн, ты волшебница.
Она фыркнула, а Рихт уже повернулся ко мне:
— Собственно, хотел сказать, что нас уже ждут.
— Кто?
Глупее вопроса не придумаешь, но это было все, на что меня хватило. Мои глаза стремительно увеличивались в размере, потому что вот прямо сейчас мне нужно было выйти за эту дверь, пройти по коридорам съемочного павильона и оказаться под прицелами видеокамер.
Гелла развернулась (как-то слишком резко, пожалуй), а Рихт кивнул:
— Пойдем, Танни.
Я пошла. На подгибающихся полусогнутых, хотя со стороны это выглядело как обычная походка. По крайней мере, очень на это надеюсь.
Только оказавшись у двери, повернулась к сотворившим из меня Теарин.
— Спасибо, — сказала искренне.
Бирек выразительно моргнул, Гелла фыркнула:
— Удачи, — бросила отрывисто и снова отвернулась, словно все происходящее ее совершенно не касалось и не под ее чутким руководством только что произошло мое невероятное преображение.
Оказавшись за дверями, я почувствовала себя еще более странно. Наверное, такое чувство бывает во сне, когда ты думаешь: «Что за чешуйня творится?» — но продолжаешь поступать так, как поступил бы на самом деле, если бы с тобой случилась такая чешуйня. Хотя кто его знает.
— Не волнуйся. — Голос Рихта выдернул меня из сюрреалистичного мыслепотока. — Если что, я буду поблизости.
— И пристрелишь меня в случае особого позора?
— На территорию съемочного городка запрещено проносить оружие.
— Какое упущение!
— И не говори.
Я фыркнула, а Рихт неожиданно остановился, и я чуть в него не влетела, но вовремя успела затормозить.
— Танни, у тебя все получится.
— Ты в этом так уверен?
— На девяносто девять процентов.
— А, то есть на один ты все-таки сомневаешься?
— Исключительно потому, что кто-то сейчас поджал хвостик.
Что-о-о?!
— Это ты вроде как про меня, да? — Я сложила руки на груди.
И тут же их опустила, в панике оглядывая сгибы локтя и запястья.