– Эй, так ты пошел или нет? – окликнул меня Сергей.
Я потерял Винку из вида всего-то на несколько секунд, но в это самое время в парк ввалилась группа китайских туристов. Я вскочил и кинулся сквозь толпу китайцев к Винке, а когда подбежал к скамейке, на которой она сидела, ее уже и след простыл.
* * *
Мог ли я поручиться, что мне это не привиделось? Согласен, видение было мимолетным. Я боялся, как бы та картина не стерлась из моей памяти, и восстанавливал ее в уме снова и снова, чтобы закрепить навсегда. Тот образ утешал меня, и я всеми силами старался удержать его в памяти, потому что понимал, что уж слишком он зыбок. Это воспоминание, все целиком, представляло собой некое воспроизведенное фантастическое видение, слишком прекрасное, чтобы быть явью.
Прошли годы, и я в конце концов начал сомневаться в его достоверности. Разумеется, в чем-то я был совершенно убежден. И сегодня тот случай обрел для меня особый смысл. Я вспоминал слова Клода Анжевена, бывшего главного редактора «Нис-Матен»: «Все было не так, как изложено в следственном деле… Короче говоря, следствие шло по неверному пути… С самого начала от нас ускользнуло главное…»
Анжевен был прав, и все же ход вещей менялся, правда мало-помалу всплывала на поверхность. Может, убийца действительно гнался за мной по пятам, но мне уже было не страшно, потому что именно он должен был вывести меня на Винку. Убийца был моим шансом…
Но в одиночку мне было его не одолеть. Чтобы разгадать тайну исчезновения Винки, мне нужно было вновь погрузиться в свои воспоминания и проведать паренька, не такого, как все мальчишки, каким я был, когда готовился к экзаменам на степень бакалавра, а потом учился в выпускном классе. То есть добропорядочного, смелого, чистосердечного, не лишенного обходительности юношу. Я понимал – оживить его мне не удастся, хотя он всегда был где-то рядом и никуда не исчезал. Я носил его в себе даже в самые мрачные времена. Улыбка, речь, благоразумие, нет-нет да и проявлявшиеся у меня, напоминали, каким я когда-то был.
Теперь я знал точно: только ему одному под силу докопаться до правды. Потому что, занимаясь поисками Винки, я, что важнее, доискивался до самого себя.
В фотографии не бывает неточностей. Все фотографии точны. И ни одна из них не отражает истину.
Ричард Аведон[122]
1
Ив Даланегра жил в большом имении на самой вершине холма Био. Прежде чем нагрянуть к нему, я позвонил по телефону, который дал мне Клод Анжевен. Первая удача: шесть месяцев в году Даланегра проживал в Лос-Анджелесе, а в настоящее время обретался на Лазурном Берегу. Вторая удача: он меня узнал, потому что Флоранс и Оливия, две его взрослые дочери, с которыми я учился в лицее и которых, я хотя и помнил смутно, но все же не забыл, читали мои романы и были моими поклонницами. Недолго думая, он предложил мне встретиться у него в доме-студии, располагавшемся на дороге Виньяс.