– Он был очень хорошо информирован обо всем, уж поверьте. Достаточно, чтобы нас шантажировать. Так это и случилось…
Она откинулась в кресле и закрыла глаза, словно так ей было легче поделиться со мной своей историей.
– Я познакомилась с Эйбом, когда он после окончания второго курса проходил практику в моем бюро переводов. Он был удивительно интеллигентный, стеснительный и очень красивый. Для своего возраста Эйб был невероятно начитан. Он был намного одареннее других студентов, его просто нельзя было не заметить. А теперь вы говорите мне, что он был психически ненормальным. При всем уважении, доктор Кобб, я так не думаю. Эйб, которого я знала, был самым добрым человеком в этом мире.
Как-то мы разговорились, и я спросила Эйба, не хочет ли он заняться научной деятельностью. Он признался, что это его заветная мечта. Я стала для него кем-то вроде наставницы, никаких других намерений на его счет у меня не было.
Так все продолжалось до конца года. В то лето он лишился стипендии и несколько месяцев был очень подавлен. Ему трудно было сосредоточиться, он забросил свои исследования, а под конец и вовсе перестал выходить из дома.
– А вы не считаете, миссис Грегори, что то состояние, которое вы сейчас описываете, могло быть началом его болезни?
– Нет, я так не думаю. Несмотря на свою хроническую печаль, он был абсолютно здравомыслящим человеком. Он не ладил с отцом, его мать умерла, когда он был еще ребенком, и он был в ужасе от того, что не сможет найти работу и будет вынужден вернуться в родной город, где всегда чувствовал себя чужаком. На экзамене он показал просто катастрофический результат и, как я уже сказала, лишился стипендии.
На лето я снова устроила его на работу в свою компанию. Отпуск я тогда не взяла, и виделись мы очень часто. Тогда и начались наши отношения. Не поймите меня неправильно – я не испытывала к нему жалости, я просто-напросто влюбилась. Думаю, я влюбилась в него еще в день нашего знакомства. Я была замужем, но только потому, что не признавала разводов. Мой муж Мэтт жил в Нью-Йорке, и мы почти не виделись. Он был известным женолюбом и мечтал, что станет новым Артуром Миллером, но в результате, как все алкоголики, превратился в банального пьяницу.
Элизабет встала и широко открыла окно. В комнату ворвалась волна холодного воздуха.
– С тех пор как я сюда переехала, я каждую весну планировала построить бассейн и еще много чего, – сказала она и, вернувшись к кофейному столику, снова села в кресло. – И каждую осень понимала, что так ничего и не сделала. С возрастом время приобретает совершенно другое измерение. Вы, полагаю, многое знаете об относительности того, что мы называем часами, сутками и годами?