Людмила Сергеевна нахмурилась, сердитым жестом придвинула папку к себе, раскрыла ее и стала просматривать. Брезгливо поморщилась. Потом встала, чтобы посмотреть на всех нас сверху вниз, при этом вроде бы даже ростом выше стала и внешне подтянулась, как солдат перед генералом.
— И вы будете мне доказывать, что на фотографиях — я?! Это какая-то толстая старуха с отвратительной фигурой, но с моим лицом. Неумелый фотомонтаж. Хотя я не понимаю, для чего это могло вам понадобиться…
Я демонстративно осмотрел ее снизу вверх и обратно. Заварзина взгляд заметила.
— Что еще? — спросила с возмущенным вызовом. — Обувь моя не нравится?
— Не могу не заметить, что вы необоснованно высокого мнения о себе… — сказал я честно и откровенно, с простой армейской прямотой. Само по себе тактичное поведение я понимаю и принимаю, но есть люди, которые подобное человеческое качество считают за слабость. Мне она показалась именно таким человеком. И я демонстративно показал, что миндальничать здесь с ней не намерены. При необходимости ей стоит ожидать и более крепких выражений.
Мое высказывание было для нее сильным ударом, граничащим с оскорблением. Именно таким ударом, какой и следовало наносить Людмиле Сергеевне, человеку самолюбивому и не совсем обоснованно в себе уверенному.
Но она удар держать умела, это следовало признать, — не покраснела, и не побледнела, и не выматерилась в ответ. Села и снова стала просматривать материалы. На этот раз читать, как мне показалось, со вниманием. Процесс изучения занял почти полчаса. Даже мне могло бы стать слегка не по себе под таким длительным рассматриванием моей скромной персоны множеством недоброжелательных глаз. Она, однако, такое испытание выдержала. Мы для нее очень мало значили.
Я уже многократно наблюдал излишнюю самоуверенность и неправильную самооценку у людей, которые имеют большие деньги, хотя денег никогда не бывает много. Особенно тем, у кого они действительно большие. С примером неправильной самооценки мы только что столкнулись, когда эта женщина не пожелала узнать себя в обнаженной толстой тетке. Но реальность часто лишает людей иллюзий. Я понадеялся, что реальность восторжествует и на этот раз.
Но она восторжествовала совсем не так, как я ожидал.
Людмила Сергеевна читала, рассматривала фотографии. Мы на нее глядели косо, каждый по-своему понимая ее состояние и ощущения в этот момент. Но одинаково ждали от нее смущения.
Но смущения нам увидеть не удалось. Когда она отодвинула от себя папку с документами, то посмотрела на нас, всех вместе взятых и одновременно на каждого в отдельности, не знаю уж, как ей это удалось, и в ее глазах вместо смущения была только насмешка.