Оседланный им снегоуборочник превзошел все ожидания. В прогреваемой кабине обнаружилась целая россыпь элементов управления, каждый из которых был надписан. Первым делом Хирт перевел рычажок «авт-руч» в положение «руч», и снегоуборочник замер, ожидая команд. Хирт взялся за рычаги и принялся петлять по полю, осваивая немудреное управление. Машина работала в нескольких режимах: штатный позволял разбрасывать снег в стороны, что вполне годилось для работы на летном поле. Но был и более интересный режим, в котором снег забирался в специальный барабан, где немедленно превращался в пар. С первой же порцией автоматика отключала электродвигатель, и снегоуборочник превращался в паровую машину, не только не теряя в мощности, но даже приобретая ее.
Хирт сделал широкий круг в поисках безопасного съезда и без труда нашел его. Вниз вела широкая дорога, которая, достигая леса, превращалась в просеку. Хирт направил туда свой трактор, как он мысленно называл снегоуборочник. Скорость была небольшой, но все же Хирт ощутил, как сердце пытается выскочить у него из горла, когда трактор ухнул вниз, разом оказавшись на метр под снегом.
«Как специально накидали!» — подумал Хирт. Действительно, для такого слоя снег был подозрительно рыхлым, не слежавшимся. Хирт включил паровой режим, и трактор немедленно загудел, затрясся, в небо ударила струя раскаленного пара, и гусеницы пришли в движение. Трактор двигался достаточно быстро, пробивая себе путь в толще снега, и Хирт жалел лишь о двух вещах: что не мог заставить трактор карабкаться вверх, и что струю пара видно издалека. Невероятное должно быть зрелище: нечто ползет в снегах, выпуская пар и грозно завывая.
— Надеюсь, в дерево мы не врежемся, — сказал Хирт, пытаясь держать курс ровно.
Снег стал гораздо плотнее, скорость тоже упала, что лишь подтвердило догадку Хирта об искусственном происхождении горы рыхлого снега. Выводы отсюда следовали неутешительные. Хирт обернулся, но увидел сзади только снег.
Он не сумел бы объяснить, чем ему так не понравился Эллас. Все было в мелочах: когда он появился в ангаре с автогеном, то двигался, как мышь, ворующая зерно. Но стоило ему увидеть Лейста, как — вуаля! — перед нами бравый десантник Эллас! Что он собирался делать с автогеном? Уж не заварить ли наглухо двери корабля?
Хирт не думал о мотивах предательства Элласа. Он давно и хорошо знал людей, чтобы утверждать: за каждым действием стоят деньги, или что-то, что можно на них приобрести. Единицы поднимут зад со стула ради любви, и еще меньше — ради какой-то идеи. Потому Лейст до сих пор был для Хирта загадкой. Чего хотел этот человек? Какой каприз судьбы послал ему Елари? Хирт не верил в судьбу, и потому все сильнее барабанил пальцами по рычагам трактора.