– Пожалуй! – согласилась она.
Принесли рик. Мне напудрили лицо и поставили перед камерой.
– Начали! – скомандовала режиссер.
– Здравствуйте, друзья! Надеюсь, вы узнали меня. Я – Милашка, воевавший с врагом десять лет назад. Как видите, не погиб. Герои не умирают, они остаются с нами навсегда. Почему я здесь? На страну обрушилась беда. У нас снова война и тот же враг. Цели, которые он преследует, не изменились. Они хотят сделать нас рабами. Непокорных убить, остальных принудить работать похлебку. Олигархи Курума заплыли жиром. Их дома полны золота и драгоценных камней. Но им мало. Они готовы морить нас голодом, забрать у наших детей кусок хлеба, чтобы купить еще камень или золотой слиток. И я спрашиваю вас: мы позволим это?
Я сделал паузу. В студии было тихо. Все смотрели на меня.
– Сегодня я отправляюсь на войну. Обещаю, что буду бить их так, что они забудут дорогу к нам. В этот раз они не отделаются перемирием. Мы придем в их города. Вытащим олигархов из их богатых домов и развесим на фонарях. Такой будет кара. Они ответят за все! За погибших мужчин и женщин! За слезы детей и матерей! Смерть врагу! Они не пройдут!
Я вскинул кулак над плечом. Затем опустил руку на струны.
– Здесь птицы не поют,
Деревья не растут,
И только мы, к плечу плечо
Врастаем в землю тут.
Горит и кружится планета,
Над нашей Родиною дым,
И, значит, нам нужна одна победа,
Одна на всех – мы за ценой не постоим.
Одна на всех – мы за ценой не постоим…
Я не пел эту песню со времени премьеры фильма. Не хотел. Это не песенка о любви, а боевой марш. Их не исполняют для развлечения.
– Нас ждет огонь смертельный,
Ну что ж, друзья, прощальный вздох.
Гремя броней, уходит в бой отдельный,
Молниеносный, бронеходный орх.
Молниеносный, бронеходный орх…
По щеке режиссера сбежала слеза. Промокнула платком глаза директор телестудии. Есть у этой песни такое свойство – ее нельзя слушать равнодушно. Мне было не просто перевести слова, найти нужный эквивалент. Но, наверное, получилось, раз так слушают.
– Когда-нибудь мы вспомним это,
И не поверится самим.
А нынче нам нужна одна победа,
Одна на всех – мы за ценой не постоим,
Одна на всех – мы ценой не постоим!..
Я закончил петь и снял рик с плеча. Протянул его режиссеру.
– Домин Влад, – сказала она. – С вашего разрешения мы наложим ваш голос на мелодию, которую исполнит оркестр. Не возражаете?
– Нет, – кивнул я. – А сейчас, извините, спешу. Вечером отправляюсь на фронт.
– Вы вправду уезжаете? – удивилась директор.
– Вы думали: врал? – рассердился я. – Сейчас война. Людям нужно говорить правду.