– Как думаешь, майор, дойдет он? – спросил губернатор.
Дмитрий Степанович нервно грыз ногти, глядя на уходившего десантника.
– Парень смышленый... – развел руками Батяня.
Ответа на этот вопрос у него не было, да и откуда ему взяться? Оставалось лишь надеяться на опыт и смекалку сибиряка. А как успел убедиться майор, эти качества у Ломакина присутствовали.
* * *
Благодаря опыту и природному чутью, сержанту удалось выбраться на твердую почву. На это, правда, было затрачено немало времени и усилий, но тут уж спешить не стоило, поскольку болото спешки не любит. Каждый неверный шаг здесь запросто может стать последним. Тем более что сейчас от действий Ломакина зависела судьба еще нескольких людей.
Идя вперед, время от времени он спугивал каких-то местных обитателей, несколько раз до него доносился шум убегавших зверей. Места, по которым пробирался Ломакин, были живописны. Белые березы стояли рядом со светло-зелеными лиственницами, из высокой травы и кустарников поднимались каменные глыбы, а среди них прокладывал себе дорогу извилистый ручеек.
Тайга жила своей жизнью. Идя берегом реки, сержант увидел, как неподалеку, у воды, клевал что-то в мелкой гальке глухарь. Заметив человека, большая птица взлетела, и, рассекая сильными крыльями напоенный запахами таежный воздух, полетела в чащу. Проводив взглядом глухаря и невольно позавидовав его крылатым возможностям, сержант продолжил путь к катеру.
Болотистая местность неподалеку от излучины реки выглядела обычной, по сибирским понятиям. Обширная территория, утыканная чахлыми сосенками и березками, навевала унылое впечатление. Неподалеку виднелась речная затока, где пейзажи начинали становиться гораздо веселее. Река здесь делала излучину, вбирая в себя ручей, вытекавший из болота. На воде покачивалось небольшое судно на воздушной подушке – весьма удобное средство передвижения по этим местам, поскольку подобный вариант плавсредства с легкостью пройдет в любом месте, где воды по щиколотку, в том числе и по зарослям.
На борту судна находились пятеро. Четыре крепких молодых человека пребывали в подчинении пожилого, наголо обритого мужика с жестким лицом. От этого человека веяло угрозой. Он был массивного телосложения, под одеждой чувствовались мощные мускулы, говорил он хрипловатым низким голосом. Абсолютно лысая голова старшего блестела, как валун на берегу моря. Даже за ушами волос не оставалось, отчего острые, как у волка, уши выглядели еще более зловещими. Когда он поворачивал голову в сторону, то сходство с волком-одиночкой только усиливалось. Общее неприятное впечатление дополняли перебитый в неведомых схватках нос и широкие шрамы на лице.