— Саад была хорошей монахиней, — перебил его голос, в котором звучала и жизнь и сила.
— Я знаю, зачем ты пришёл. Недавно здесь был другой молодой человек. Ты будешь спрашивать о том же.
— Вы ответили ему, матушка?
— Нет.
В пляшущем свете открытого огня Берад с изумлением видит улыбку на коричневом лице деревянной статуи.
— Я узнала, чего он хочет, и прогнала его. Но ночью он вернулся. Он проник в наше Книгоузилище, чтобы расспросить наши книги и записи. Он ловок и умён, но он чужак и не знает наших ловушек. Ему повезло, что остался жив. Его привели ко мне снова, и я говорила с ним. Он мне понравился. И я позволила ему кое-что узнать.
— Это был еретик?
— Да.
— Что забавляет вас, мать Эмергиса?
— Сет еретик, но он не нарушил Закон. Саад казнили как ведьму, но и она не нарушила Закон. А вот ты, священник, ты не исполнил Его Волю. Тебя бы следовало судить.
— Я знаю, мать Эмергиса. Разрешите ли исповедаться вам?
— После. Сначала я расскажу тебе свои секреты.
В очаге взлетали искры. Берад протянул руки к огню. Волшебные сады горячего пламени вырастали и за мгновение сменялись новыми. Игра иллюзий или дверь к истинному знанию? Он решил испробовать когда-нибудь путь огненной медитации.
— Раньше у меня тоже был дар видеть знаки в огне. Я уж и забыла, как это бывает. Мне сто тридцать лет. Ты не веришь? Да, я ровесница нашей малышки. Её-то я хорошо помню. Саад… Такая красивая, такая талантливая. Ты принёс мне весточку от неё?
— В некотором смысле…
— Я знала, что в конце жизни получу привет от крошки Саад. Я любила её. Я была влюбчивой в молодости, никак не для монастырской жизни.
— Тогда почему?
— А у меня был выбор? Служить Закону трудно, но это отнимает все силы и время на сожаления. А что в противном случае? Стать одной из тех сук, что лижут ноги Тьмы и выстилают своими жизнями путь Амей Коату? Ты слышал об Ордене Чёрного Озера?
— Я много лет провёл в провинции.
— Ну, это давняя история. Бабий заговор. Ещё до бедняжки Саад у Ашеронского леса и озера Наар была ой, какая дурная слава. Раньше столицей ведьм считалась Халла, но теперь эта зараза добралась и до окраин Империи. Посвящённые Ордена умеют держаться в тени и никогда не выдают своих.
Саад чиста. Она прошла все испытания, которые мы ей приготовили. Вы бы сочли их чрезмерно жестокими, — голос матушки звучал по-прежнему ровно, — но мы должны были знать, что не ошиблись.
— В чём же её вина?
Мать Эмергиса пожала плечами.
— Женское любопытство. Роковое любопытство. Недостаток послушания и смирения. Она была такой юной и горячей в своём стремлении служить Господу. Ей казалось, что нам предлагают слишком долгий и медленный путь.