— Пить будешь? — угрюмо интересуется бармен, сообразив, что избавиться от меня не получится.
Киваю и некоторое время слежу за тем, как он ловко исполняет свою работу.
Из динамиков по всему залу льются первые смутно знакомые аккорды. Я приподнимаю голову и весь обращаюсь в слух, уверенный, что уже слышал эту песню раньше. Более того, слушал. Давно. Еще когда был счастливым обладателем кассетного плеера, квадратного булыжника на батарейках. Эта песня была среди прочих на кассете, которую я однажды взял переписать у школьного приятеля. Тогда еще не от большого ума затер отцовский сборник шансона, ухитрившись перепутать его с пустой кассетой для записи. Таких громких криков мне не приходилось слышать ровно до того дня, как я случайно запустил мяч в кабинет директора школы. Но отец понемногу остыл и вскоре приобрел себе другую запись, начисто позабыв об испорченной, а я мог сколько угодно гонять по ушам любимые песни, помогающие на время выпасть из реальности в другой, более интересный мир.
Led Zeppelin, Black Sabbath, Genesis, Deep Purple… Мои старые кассеты вместе с раздолбанным плеером теперь пылятся на чердаке родительской дачи среди ненужного хлама. Но песни этих ребят по-прежнему со мной, записаны на CD-дисках и многочисленных флешках, перекочевавших из моей машины вглубь стола перед тем, как пару недель назад я отогнал в сервис ее остатки.
Склоняю голову набок, мысленно повторяя за солистом слова песни, одно за другим всплывающие в памяти. Черт, а ведь есть что-то неуловимо притягательное в этом странном местечке, последнем убежище вымирающих фриков. Меня как будто бы возвращает на несколько лет назад. Перед глазами проносятся картины из прошлого, о которых я вроде бы давно уже позабыл. И вот теперь снова помню.
Я интуитивно улавливаю движение справа, так как за громкой музыкой не слышно хлопка боковой двери, скрытой в полумраке клуба. Бармен апатично смешивает воедино два вида ликера, не забывая угрюмо посматривать в мою сторону. Игнорируя его взгляды, я поворачиваю голову и вижу невысокую худенькую девушку в белой блузке, поверх которой надет кожаный жилет. Ее темные волосы тяжелой копной спадают ниже округлых плеч, слегка завиваясь на концах. Никаких ирокезов, рваных кончиков и выбритых висков, просто обыкновенные распущенные пряди.
Я в легком изумлении приподнимаю одну бровь, от нечего делать наблюдаю за ней, лениво потягивая содержимое выставленной передо мной рюмки. Девчонка выглядит растерянной, но вскоре выражение ее лица меняется, и она направленно идет к танцполу. Я взглядом опережаю траекторию ее движения и вижу уже знакомого мне крепыша, чей кот — уверен — теперь самый блатной в округе. А может, вообще во всем городе.