— Деньги отняли? — попытался Беркович получить дополнительную информацию, но инспектор уже уткнулся в бумаги.
До парка домчались за четверть часа, свернули в одну из боковых аллей. По дороге Беркович переговорил по телефону с полицейским, обнаружившим тело. По-видимому, грабителя что-то спугнуло, он нанес удар по голове, оглушил жертву, но не успел обшарить тому карманы. Именно там парикмахер хранил свой бумажник, в котором, по словам полицейского была «большая пачка денег, на вид тысяч двадцать, может, больше».
Толпа зевак стояла поодаль от места происшествия, сдерживаемая кордоном из пяти блюстителей порядка. Машина скорой помощи стояла рядом с полицейской, медицинская бригада склонилась над телом.
Патрульный, двухметрового роста «марокканец», вытянулся перед Берковичем, вогнав бывшего стажера в краску:
— Тело обнаружил в ходе патрулирования местности. По документам…
— Давайте, я посмотрю сам, — нетерпеливо сказал Беркович и взял из руки полицейского удостоверение личности.
«Хаим Барнеа, — прочитал он, — год рождения…» Хаиму было сорок пять лет и, судя по вложенному в удостоверение личности документу, он владел парикмахерской на углу улиц Ротшильда и Каценельсона. «По виду не скажешь», — подумал Беркович, ему почему-то казалось, что парикмахер должен выглядеть не так, как обычный мужчина, должно было в его облике нечто такое… демоническое. Впрочем, Беркович редко имел дело с профессиональными парикмахерами, его и сейчас стригла по дружбе соседка, новая репатриантка, и Борис был доволен — он и деньги экономил, и время проводил за приятной беседой с красивой женщиной…
Мужчина, которого уже положили на носилки, застонал и попробовал приподняться.
— Лежите спокойно, — приказал фельдшер, — у вас может быть сотрясение мозга.
Хаим Барнеа опустил голову на подушку и закрыл глаза.
— Я поеду с вами, — сказал Беркович. — Мне нужно задать этому человеку несколько вопросов.
Фельдшер выразил неодобрение лишь взглядом, но возражать не стал. Машина скорой помощи мчалась, срезая углы и заставляя автобусы жаться к тротуарам. Парикмахер, судя по его взгляду, уже пришел в себя, и Беркович не стал дожидаться, когда машина доберется до приемного покоя и за дело возьмутся врачи — тогда придется ждать не один час, пока эскулапы закончат штопать голову парикмахера.
— Как по-вашему, — спросил Беркович, наклоняясь над носилками, — это было случайное нападение или кто-то знал о деньгах? Кстати, почему при вас была такая крупная сумма?
Барнеа было трудно сосредоточиться, взгляд его блуждал, видимо, у него действительно было сотрясение мозга.