Я был в шоке. — «Господин Президент, если это то, что Вам сказали, то Ваши сотрудники ввели Вас в заблуждение. Мы несколько недель говорили им об этом».
Он сделал паузу, словно переваривая это открытие. — «Можешь просто дать мне время до 6 мая, чтобы я мог попытаться внести законодательные правки? Эта программа действительно важна. Если я не смогу поправить её, то закрою».
— Господин Президент, мы не можем этого сделать. И неделями говорили об этом.
Я выждал паузу, сделал вдох, а затем вышел за рамки своей роли юриста, чтобы дать президенту политический совет. — «И, господин Президент, мне кажется, я должен сказать кое-что ещё. Американцы выйдут из себя, когда узнают, чем мы занимались».
Он впервые казался раздражённым. «Позволь мне волноваться об этом», — резко ответил он.
— Да, сэр. Но я подумал, что это надо было сказать.
Он сделал паузу, и я знал, что наш разговор подходил к концу. Как я сказал в среду вечером его главе аппарата, я не верил в угрозу отставкой в качестве способа выиграть спор. Я считаю, что спор должен вестись по существу дела, а затем люди могут решить, стоит ли уходить после его разрешения. Всегда напоминает жульничество сказать, что вы забираете мяч и идёте домой, если всё не будет по-вашему.
И всё же, я хотел найти способ помочь Бушу. Этот человек, который мне нравился, и которому я желал успеха, казалось, не понимал, что надвигается буря. Всё руководство Министерства юстиции собиралось уйти, и как раз тогда, когда он вёл кампанию по переизбранию. Подобный мятеж не случался даже в худшие дни Уотергейта. Мне нужно было сказать ему, предупредить его, но я не хотел нарушать своего правила. Так что неуклюже попробовал зайти с другой стороны.
— Вам следует знать, что Боб Мюллер собирается этим утром подать в отставку, — сказал я.
Он снова сделал паузу. — «Спасибо, что сказали мне это». — Он протянул руку и показал мне обратно через Овальный кабинет. Я миновал часы и немедленно отправился вниз по лестнице, где на нижнем уровне Западного крыла стоял, дожидаясь меня, Боб Мюллер. Я только было начал передавать свой разговор с президентом, как подошёл агент Секретной службы и сказал, что президент хочет немедленно видеть Мюллера наверху.
Боб спустился примерно через десять минут. Мы вышли к его бронированному «Субурбан» и забрались назад. Он попросил водителя выйти. (Позже водитель рассказал мне, что знал, что что-то происходит, потому что впервые за десять лет вождения его попросили выйти). Он сказал мне, что они с президентом по большей части обсудили те же вопросы. Боб подтвердил ему, что не сможет оставаться директором при данных обстоятельствах, и умолял президента прислушаться к нам. Президент ответил распоряжением: «Скажи Джиму делать то, что нужно, чтобы привести всё к устраивающему Минюст виду».