— Свербицкий давно в деревне был? — неожиданно спросил мужчина и внимательно посмотрел на Анну. Анна вздрогнула. Как раз в эту минуту она подумала о Свербицком, вспомнила его угрозу: расстрелять каждого, кто даст ночлег партизанам или другим неизвестным людям.
— Неделю назад был, — чуть слышно проговорила она. — А вы не к нему идете?
— Нет, не к нему, — нахмурился мужчина и снова взглянул на девушку. Но та уже спала, устало склонив голову на руки.
Девушке Анна постлала на лавке, мужчине на полу, а сама легла к детям. Девушка спала неспокойно, ворочалась, шептала во сне и раза два совсем внятно сказала «мама». Мужчина долго не ложился, выходил на улицу и, даже потушив свет, сидел не раздеваясь. Может быть, он сторожил, давал девушке возможность отоспаться.
Когда Анна проснулась, в хате было уже светло. Девушка у окна причесывала поломанным гребнем сбившиеся, давно не мытые, но очень красивые, с золотистым отливом волосы. Мужчина спал на полу в валенках и ватнике, не сняв даже старой красноармейской ушанки, на которой еще сохранился след от звездочки.
— А мы у вас, если можно, до вечера побудем, — сказала девушка, заметив, что Анна проснулась. — Можно?
— Конечно, конечно, — поспешила Анна. Только сейчас мелькнула мысль: «Как будут днем выходить из хаты гости? Увидят их…»
Весь короткий зимний день девушка спала, — видно, изрядно намаялась. Мужчина курил трубку, играл с Юриком в затяжную игру, которую называл «крестики». Еще утром он спросил Анну, бывают ли у нее соседи, сказал, что они очень устали в дороге и лучше бы сегодня никто не приходил, да и дверь пусть будет на крючке. Впрочем, об этом Анне и говорить не надо было. Когда мимо окон прошмыгнула закутанная в платок соседка, Анна выскочила на крыльцо, сказала, что у Светланки жар, и в хату не пустила.
Вечером гости стали собираться в дорогу. Уже надев тулуп и шапку, девушка сняла с шеи маленький медальон и протянула Анне:
— Если я не зайду за ним недели через две, то, когда окончится война, пожалуйста, перешлите его моей… там есть адрес… — и, не договорив, отвернулась.
Анна взяла девушку за плечи, прижала к себе и поцеловала в маленький лоб с золотой паутинкой выбившихся из-под ушанки волос.
Вышли на крыльцо. Ветер из ледяной тьмы рванулся им навстречу, швырнул в лицо колючий, как песок, снег. Мужчина и девушка в нерешительности остановились.
— Может, останетесь? — робко предложила Анна.
— Нет, надо, — сказала девушка. — Спасибо вам за все!
Стукнула калитка, и темень разом скрыла путников, словно и не было их, только снег, да ветер, да глухая одинокая ночь.