Эстель зарделась и хихикнула:
– Положа руку на сердце, я от природы чрезвычайно любопытна. По-вашему, это очень вульгарно с моей стороны – задаваться вопросом, что на самом деле затевают окружающие?
– Уверена, это не самая отвратительная из ваших привычек, – весело сказала я.
Улыбка на её лице померкла. Эстель повернулась на каблуках и павой поплыла прочь.
В бальном зале ощутимо попахивало тухлятиной, и не заметить этого было трудно.
Почуяла этот душок и графиня Карбункул. Она стояла возле стола, увлечённо обсасывая омаровую клешню, и павлиньи перья у неё на шляпке отчаянно колыхались.
– Чем это так отвратительно пахнет? – вопросила она.
– Графиня Карбункул, – сказала я, приветствовав её взмахом аристократической руки, – то, что вы уловили, – это всего лишь плесневелый дух благородных семейств – подагра, нафталиновые шарики, любовь к лошадям и всё такое. Моя бабушка воняла просто оглушительно, а она как-никак двоюродная сестра самого испанского короля.
– Двоюродная сестра? Правда? – переспросила графиня, вскинув бровь. – И как же её зовут?
– Леди Офелия Брокколи, – с царственным достоинством отвечала я. – Неподражаемая женщина. Весь Лондон сходил по ней с ума, пока она не уехала в Индию.
– Весьма в этом сомневаюсь. – Графиня намазала кусок омара мягким сыром и откусила внушительный кусок. – Почему в таком случае я о ней никогда не слышала?
– Это и правда очень странно, – сказала я. – Бабушка была очень разборчива в знакомствах. А вы, будучи лишённой подбородка графиней с гнилыми зубами, как никто отвечали её представлениям о подобающем обществе.
Услышав это, графиня почему-то чуть не подавилась омаром и закашлялась. Кусок омарового мяса выскочил у неё изо рта и, пролетев через весь зал, упал на прическу баронессы из Глочестера. В эту минуту мимо нас прошла дама под вуалью. Графиня Карбункул тут же её невзлюбила.
– Наверное, это пресловутая мисс Анонимка, – заявила она. – Было бы вполне в её духе пробраться сюда, чтобы подслушать побольше сплетен для своей отвратительной колонки. Я не прочь разорвать её на клочки голыми руками. – Она натянуто хохотнула. – Шучу, конечно.
Я сочла, что самое время сообщить графине о куске омара, застрявшем в щетине на её подбородке.
Графиня ахнула и густо покраснела:
– В самом деле?
– Да, дорогая. Будь он чуть побольше, вы могли бы ловить на него форель, просто склонившись над ручьём.
Графиня схватила салфетку и вытерла подбородок, но при этом уронила намазанную мягким сыром клешню себе на платье и снова ахнула от ужаса.
– Только посмотрите на это пятно! – закричала она. – Какой кошмар! Какой позор для моей репутации!