Принесите мне голову Айви Покет! (Крисп) - страница 83

– Следуйте за мной, пожалуйста, – сказала девица в платье официального вида, сияющая здоровым румянцем. – Идти довольно далеко, но в конце пути вас ждут чай и закуски.

Коридор был длинным и узким, его лавандовые стены переходили в стрельчатые арки потолка. Газовые светильники, подвешенные на цепях, шипели у нас над головами. Я шла последней в череде из двух десятков больных. Никто не говорил ни слова, все шли молча – должно быть, лелеяли надежду, что их страдания скоро останутся в прошлом. Сутулый юноша, шедший передо мной, отчаянно хрипел. Его тонкая шея была бледной и серой.

Коридор привёл нас в уютно обставленную комнату. Стёкла в высоких окнах были матовые, но пропускали солнечный свет, немного оживляя помещение. Вокруг стола, на котором в изобилии лежали книги, журналы и газеты, были расставлены удобные кресла с высокими спинками. Дальний конец зала скрывался за лиловыми портьерами. Дверь в углу, похоже, вела в кухню или буфетную, потому что вскоре оттуда появились две служанки с чайниками и кофейниками.

Я села и оглядела комнату. Панацей видно не было.

– Добрый день. Я профессор Финсбери. – В комнату вошёл пожилой человек в светлом врачебном халате.

Его жидкие волосы облепляли вытянутый череп, губы были тонкие, а усам недоставало уверенности. Профессор долго вещал о том, какую огромную работу они тут делают во Дворце Проспы, как мы должны быть благодарны за лечение Панацеями и какая Светоч Справедливости великая женщина, просто величайшая в истории…

– Где Панацеи? – спросила я, когда он приостановился, чтобы набрать воздуху. – Не хочу вас торопить, дорогой, но мы тут немного умираем вообще-то.

Профессор Финсбери покачался с пятки на носок.

– Ваше нетерпение вполне можно понять, юная барышня. Однако прежде, чем мы начнем, вам всем необходимо кое-что узнать. Он подошёл к занавесу и занёс палец над золотой кнопкой в стене. – Итак. Во время исцеления запрещается какое-либо общение с Панацеями. Целиком и полностью. Того, кто нарушит это правило, будут судить за измену интересам королевства.

Это было весьма сурово с их стороны. Я подалась вперёд в кресле, предвкушая, что вот сейчас занавес раздвинется и я увижу Панацей. Как же истово я молилась, чтобы Ребекка оказалась среди них!

– Им будет больно? – спросила хрупкая женщина, сидевшая рядом со мной. – Я слышала, что Панацеи ужасно страдают, исцеляя нас.

– Это не так, – сказал профессор Финсбери. – На самом деле Панацеи испытывают в процессе лечения лишь лёгкое покалывание, да и то почти незаметное. – Он прокашлялся. – Итак, начнем.