Можно было подумать, что жители Олив поднялись на поверхность и ждали, когда мы начнем говорить. Они вырвались на свободу и старались заглушить свои первые за последние сто лет земные вдохи, чтобы слышать, что она будет говорить про них. Они ползли по холму, скользили по крыльцу, прижимали свои липкие руки к стенам. Они не боялись заноз. Они нашли «вдовью площадку». Они прижали свои мокрые уши к оконному стеклу и слушали.
Возможно, так оно и было. Возможно.
– Ты видела их? – спросила я.
Руби слабо кивнула.
– А Лондон?
– Конечно.
Я призналась, что девчонка обратилась в воздух прямо у меня в руках, но Руби даже глазом не моргнула. Я сказала, что видела, где она спит.
Сестра и на это не ответила.
– Ты могла утонуть, и это была бы моя вина, – вместо этого произнесла она. – У тебя никогда не было младшей сестры, поэтому ты не можешь знать, что я чувствовала. Что до сих пор чувствую. Как каждое утро я встаю и думаю о том, чему почти позволила случиться.
– Почти, – прошептала я.
– Почти, – подтвердила она. – Ради тебя я сделаю все что угодно – все. И я делала. Хочешь знать, что происходит, когда ты подвергаешь опасности свою младшую сестренку? На что это похоже?
– На что?
– Хочется умереть. Улечься под колеса грузовика, чтобы он переехал тебя столько раз, сколько понадобится, чтоб вкатать в асфальт. Когда принимаешь ванну, хочется бросить в нее фен. Хочется сделать все, только бы этого никогда не случалось.
И тут она улыбнулась. Глаза в стенах и окнах видели ее улыбку, но ничего не могли поделать.
– И вот я сделала.
По моей спине пробежали мурашки.
– Сделала, – повторила она. – Спасла тебя от утопления. Отдала им ее вместо тебя.
Стоило ей это произнести, как правда обрушилась на меня, словно водопад, струи которого бьют и бьют и еще долго продолжают бить по тебе после того, как ты был им сброшен. Я начала вспоминать. Как поплыла – но так и не доплыла до конца – через водохранилище. Тело в лодке не всегда было там, чтобы спасти меня от утопления.
Но Руби не поняла, что я что-то вспомнила.
– И теперь я устала. Посмотри на мешки под моими глазами. – Она подняла глаза, и я действительно увидела их: две лиловые чужеродные припухлости на ее лице. Я видела, как завиваются мелкими кудряшками ее волосы. Как на ее локтях появились сухие пятна и как между бровей залегла морщина. Я видела, что она принесла свою жертву. Ее усилия поддерживать все, как оно было, нанесли ущерб ее телу.
– А сейчас нам лучше лечь спать, – сказала Руби.
Она почти сразу погрузилась в глубокий сон, такой крепкий, что я не смогла бы разбудить ее.