Я обернулась, вернее, попыталась, но увидела лишь воду.
Наверное, все думали, что я еще плыву. А я уже остановилась – хотя не помнила, чтобы останавливалась или чтобы замедляла темп. Я дрейфовала в открытом пространстве, мои ноги еще были тяжелыми.
Вода здесь была намного холоднее. И вдруг что-то возникло у меня на пути, как будто специально. Маленькая лодка покачивалась на волнах, невидимая в темноте ночи. Я положила на нее руку, зацепляясь за ржавый бок, чтобы выровнять дыхание. В небе сияла половинка луны, а звезд было столько, что не пересчитать и до утра.
Я ждала, расслабив ноги, в круге из мокрых волос, и прислушивалась к тому, что происходило на берегу. Смех. Всплески воды. Кто-то тащил каноэ из леса. Кто-то разбил бутылку о камни.
Но никто не звал меня.
Может, они забыли о моем существовании? Может, меня уже слишком долго нет? А может, они поняли, что я и не собиралась переплывать водохранилище. Я не всегда делала так, как говорила мне Руби. Я делала то, что сама хотела. Я делала, а потом оборачивалась посмотреть, что она скажет.
Может, все поняли, что это была лишь шутка, обман. Потому что, конечно, Руби шутила – мне нужен был воздух, как и всем остальным; у меня всего две ноги и нет никаких жабр. Если среди нас и затерялось мифическое создание, то это была Руби – на нее мы все смотрели, ее мы все слушали; только ее любили все парни и дрались между собой за то, чтобы быть с ней; но ее нельзя было взять в плен или посадить в клетку. Истории, которые она рассказывала обо мне, не имели никакого значения. Парни хотели лишь одного – получить шанс оказаться в какой-нибудь истории вместе с ней.
Откуда-то издалека до меня донесся голос Руби. Казалось, она за много-много миль от меня. Я услышала ее смех – узнала бы его где угодно – натянутый, сухой, который обычно обрывался почти сразу, остальные смеялись дольше. Для нее по-настоящему смешным было лишь то, что говорила она сама, ну, или я. Она смеялась ради меня.
В животе плескалось вино, зубы стучали от холода, из носа текло. Почему она не звала меня вернуться?
Больше я ее смех не слышала. Вообще ее не слышала. Как будто просто вообразила себе, как она смеется, стоит на берегу и ждет меня. Может, если я приплыву обратно, то найду на берегу ее одежду, свою двадцатку в ней, а Руби просто… исчезнет.
Я уже собиралась оттолкнуться от лодки и поплыть обратно, когда вдруг мои пальцы нащупали что-то странное. Моя рука была перекинута через борт лодки и свисала на ее дно. И что бы там ни почувствовала я своими пальцами, оно было намного холоднее воды, холоднее горного воздуха. Оно было ледяным. Мертвенно-ледяным.