23 мая: я никогда не видела, чтобы кто-нибудь из Остен-тауэр навещал Луизу Б. Не думаю, что тебе стоит беспокоиться, что она близко дружит там с кем-то, Джулс. Я не видела ее ни с кем за пределами кофейни, вообще-вообще-вообще. Она всегда одна.
Сегодня таак жарко, но на Луизе Б. юбка макси и кофта с длинными рукавами. Она никогда не оголяет тело, открыты только руки, шея и лицо. Одежда черная. Когда идет по улице, все время смотрит под ноги. Кажется, будто Луиза Б. всегда в пути на нескончаемые похороны.
В кофейне целый день. Скучно, скучно, скучно (но кофе классный!).
24 мая: она опять провела весь день в кофейне. Зашла в супермаркет по дороге домой. Я смогла заглянуть в ее корзинку:
— замороженные обеды от «Худого дозора»: феттучине альфредо/курица по-шанхайски с рисом/рыба с картошкой;
— яблоки;
— консервированный тунец;
— обезжиренный черничный йогурт (!);
— обезжиренный майонез (!);
— лакричные палочки (че?).
Два тощих белых пацана (лет двадцать — двадцать пять, на лице щетина), тусующиеся в отделе полуфабрикатов, сфотографировали Луизу Б. со спины на свои мобильники. Долго ржали. Она и не заметила. Придурки.
По дороге домой Луиза Б. спросила, слежу ли я за ней. Упс! Нужно поработать над техникой. (Я сыграла дурочку.)
25 мая: Там там тадам там тадам там тадам. Мне скуучноо. Каждый день одна и та же дребедень. Луиза Б. ходит в кофейню, печатает на ноуте, идет домой. Почему она так предана Китти-Кисоньке? (святой покровительнице девочек-подростков, нашей «Матери скорбящей» по подростковым проблемам, королеве «Остен Медиа») Луиза Б. должна стремиться к более высоким целям.
(Джулс, я рассказывала тебе слух, гуляющий по четвертому этажу? По ходу, наша Китти-Кисонька тайная лесбиянка, а парень — просто аксессуар. Хех! Это заставляет меня задуматься дважды над ее новой колонкой «Почему парней невозможно понять?» Сложно слож слож.)
19:00 Я у дома Луизы Б. Свет горит, шторы задернуты. Она не выйдет ко мне. Она никогда не выходит. Я сваливаю отсюда.
26–28 мая:
Выходные в честь Дня поминовения[28]. Чуть ли не целый день просидела на ступеньках ее дома. Тебе повезло, что я взяла с собой плеер с кучей хорошей музыки, потому что мне это начинает надоедать, Джулс. Здесь не на что смотреть. Она вышла из дома в субботу, но ненадолго. И больше ничего. Такой чудесный день, а ее шторы плотно задернуты. Если б я жила ее жизнью, давно бы вскрыла себе вены. Луиза Б. вгоняет меня в тоску.
Я знаю, ты запретила мне говорить с ней, но я собираюсь оставить для нее экземпляр книжки твоей подруги Верены. Выслушай меня: Луизе Б. нужен «волшебный пендель». Наблюдать за ней — все равно что смотреть на животных в зоопарке, вот только она не знает, что живет в клетке, она не видит решеток. Я и вправду думаю, что если бы вернулась сюда через тридцать лет, ничего бы не изменилось, она по-прежнему жила бы так же — сидела на диете, делала работу, которая гораздо ниже ее способностей, и была бы совершенно одна. Она заслуживает большего. Она мне нравится, Джулс. Она вгоняет меня в тоску, но она мне нравится. Не сердись на меня за то, что я дала ей книгу, ок?