— Дженни? Кто? — однажды спросила маленькая Люс, когда только начала осознавать, что у ее матери есть имя, и имя это Соледад, а не Дженни.
— Дженни — это девочка, которой я когда-то была, — ответила Соледад дочери, но это не было правдой. Соледад никогда не была Дженни, она была самозванкой.
У Соледад было твердое алиби на ночь исчезновения двух насильников ее дочери, Ламара Уилсона и Криса Мартинеса. Полиция предположила, что мужчины скрылись от правосудия, будучи отпущенными под залог, но, учитывая громкий характер их преступления, необходимо было провести тщательное расследование, чтобы исключить другие возможности. Начали они с Соледад, которая в упомянутую ночь была записана камерами наблюдения в нескольких местах Санта-Марианы: в торговом центре, по которому она бесцельно бродила несколько часов и в котором потом встретилась за ужином с друзьями из церкви; в супермаркете, где она закупила продуктов на неделю, ведь теперь она была одна. В течение нескольких дней после этого в городе за ней наблюдали полиция и соседи, Соледад не делала ничего подозрительного. Полиция была уверена, что ни она, ни кто-либо из членов ее семьи не пытались отомстить Уилсону и Мартинесу: отец и муж Соледад были мертвы, братьев у нее не было, ее сестры, мать и другие родственники вернулись в Техас. Расследование продолжалось.
Несколько недель спустя, после того, как Уилсон и Мартинес были сброшены в пустыню вместе с остальной «грязной дюжиной», Соледад стала сотрудничать с федеральными властями и согласилась выступить на пресс-конференции. Агентов ФБР поразило мужество скорбящей матери, но они не перестали следить за ней, не очень-то доверяя полиции Санта-Марианы. Вскоре они обнаружили, что Лита Альбридж была волонтером в женской клинике, где Соледад когда-то работала консультантом для жертв изнасилования и инструктором для волонтеров. Федералы вновь постучались в дверь Соледад Аялы, чтобы выяснить, было ли это просто совпадением, но дверь им никто не открыл. Соседка Соледад сообщила, что та уехала в Мехико ухаживать за больной теткой.
Пока мексиканские сотрудники правоохранительных органов пытались найти Соледад, агенты ФБР в Хьюстоне навестили ее мать в больнице, где старуха вскоре скончалась от пневмонии. В своем болезненном бреду женщина настаивала на том, что ее дочь невиновна, и сказала, что Соледад не скрылась от полиции, а убила себя. «У нее был пистолет, — бормотала она, описывая дни до похорон Люс. — Ей было плохо. Она пила». Сестры Соледад находились в больничной палате, когда их мать допрашивали, и умоляли агентов оставить больную женщину в покое, но агенты не обращали на них внимания.