– Ушел отсюда, – приказал Песцов.
– Что-то вы как-то невежливо! Мы сидим, беседуем, пьем пивко, в чем проблема?
На столе стояла двухлитровая пластиковая бутыль дешевого пива. Песцов взял ее, завинтил крышкой и сунул в руки Виктору:
– Ушел, я сказал. Или помочь?
– Володя, чего ты, в самом деле? – спросила Таня.
И по этому ее почти заискивающему голосу Песцов всё понял.
– Валялась с ним? – спросил он, глядя ей в глаза.
Таня попыталась ответить прямым и честным взглядом, но не получилось, вильнула глазами.
– Если вы так резонно ставите вопрос… – завел было Виктор, и эта его вежливость в сочетании с неотесанным дворовым голосом, не привыкшим выговаривать подобные слова, окончательно убедила Песцова в его догадках насчет происшедшего между Таней и одноклассником.
Он взял Виктора за ворот, рванул, поволок к выходу.
– Я щас отвечу кому-то! – кричал парень, но ответить не успел, был вышвырнут за дверь.
Песцов хотел добавить вслед ногой, но, жаль, не дотянулся.
Вернулся, сел за стол. Молчал.
– Володь, честное слово… – забормотала Таня.
– Я сейчас лягу спать, я заболел, – сказал Песцов. – А ты развесь белье, когда постирается, приберись в кухне, вымой посуду. И сама вымойся, от тебя псиной пахнет! Молодая ведь женщина!
Таня тут же воспрянула, зацепившись за возможность активной защиты.
– Нам не нравится? – иронично пропела она. – Раньше всё нравилось, а теперь я уже плохая? Так будь здоров, прощай, никто не держит!
– Замолчи!
– Ты меня достал, Песцов! Ты мне дышать не даешь, понял? Ты меня нормальной жизни лишил! Да другая вообще бы давала всем направо и налево, а я, как дура, боюсь лишний раз друзей позвать!
Песцов ударил ее по щеке.
Таня тут же, словно ждала этого, схватила тарелку и кинула в него. Тарелка ударилась о голову, отскочила и разбилась о батарею.
Песцов пощупал пальцами: кровь. Пошел в ванную, залепил рану пластырем.
И лег спать.
Когда проснулся, не было ни Тани, ни Олечки.
Он догадался: уехала к матери.
Позвонил по домашнему телефону, мать сказала, что Татьяна просит не беспокоить. Что она никогда не вернется. И что вообще всё. Сказано было громко и ясно, как под диктовку. А потом, после долгой паузы (наверное, отошла куда-то с трубкой), заговорила быстрым шепотом:
– Володя, приезжайте, она сама не знает, что творит! Я так рада была, когда она с вами стала жить, ребенка родила, а теперь не знаю, что будет!
Песцов поехал.
Таня закрылась с Олечкой в своей комнате. То есть условно своей – там еще помещался и младший брат, а мать и ее новый сожитель занимали вторую, то есть первую, она же гостиная, она же и проходная.