Эти слова рассеяли последние сомнения майора.
— Вы запираете калитку на ночь? — спросил он у почтальона.
— Нет, товарищ начальник. У нас здесь тихо.
Леднев стал внимательно осматривать велосипед. Старая, побитая машина. Конечно, Рауфов не мог вспомнить, где и когда появились те или иные вмятины и царапины. В довершение ко всему он вчера чистил и смазывал велосипед.
— Чем была вызвана такая необходимость?
— Я чуть не сбил мальчика, — признался Рауфов. — Он неожиданно выскочил на дорогу. Я стал сигналить, но звонок не сработал. Пора, думаю, сделать профилактику.
— А звонок у вас так и не работает, — определил Леднев.
— Он страшно дребезжал все время, на нервы действовал. А тут замолчал, я даже обрадовался.
Майор уже отвинчивал крышку звонка.
— Смотрите, товарищи! — воскликнул он, осторожно извлекая засунутую в корпус звонка тряпку. — Похоже на носовой платок. И любопытная метка в углу — вышитый крестик.
— Ну-ка покажите, — подался вперед Бабаев. — Я уже такой крестик где-то видел, — раздумчиво промолвил он. — Сейчас вспомню… В ресторане «Сечинор». Стоп! — и повернулся к почтальону: — А ведь официантка Сабурова — ваша соседка. Как же могла ее вещь оказаться в таком неподходящем месте?
— Понятия не имею.
В окне, прикрытом тяжелыми шторами, горел свет. Значит, Сабурова была дома. Бабаев осторожно постучал в дверь.
— Пришли все-таки? — недружелюбно спросила Надежда. — А дочку я вам не отдам!
— Естественно, — капитан тронул усы. — До моих сыновей она еще не доросла.
В комнате пахло подгорелым молоком, просыхающим после мытья полом.
— Сейчас мы проведем опознание, — сказал Леднев. — Товарищ капитан, пригласите, пожалуйста, понятых.
Сабурова сразу опознала свой носовой платок.
— Вы кому-нибудь его давали?
— Кажется, Мавричеву. Ну да, когда в ресторане была драка, у него из носа пошла кровь.
— Ваши отношения с Мавричевым? Что он за человек?
— Так вы и в самом деле пришли не за Людочкой?.. А с Мавричевым теперь все кончено, — сразу успокоилась женщина.
— Как это понимать? — спросил Бабаев.
— Очень просто. Помните, вы в тот раз про драку спрашивали? А началось все с того, что я честно сказала Мавричеву: «Завтра пойду с Вагановым договариваться, чтобы вместе ребенка воспитывать». Ему это так не понравилось, что стал меня отговаривать, а потом напился. Я таким его еще никогда не видела. Вечером пришел ко мне домой, стал издеваться: и такая я, и сякая. А сам-то чего в жизни добился, что собой представляет? Видела я, как в ресторане простые парни на место его поставили. Так я ему и сказала. Он начал кричать, а потом вдруг стал Сенина грязью поливать. Я заступилась за геолога, его здесь у нас все знают.