Проводник с сомнением посмотрел на большой, почти метр высотой, объёмный рюкзак на плечах Моторина, хмыкнул, показав кривые светло-коричневые зубы, и сплюнул через губу.
– Идём, – и решительно зашагал в сторону бывшего стойбища Майя.
Паша и сам думал примерно так же, не зря ведь отъезд неудачливых торговцев и пропажа маскоги совпали во времени. Поэтому решение Скунса принял с удовлетворением. А когда от мест расположения жилищ они увидели несколько пересекающихся, но явно идущих в одном направлении, следов от волокуш, пропали все сомнения.
– Ты и сам бы разобрался в этих следах, – дружелюбно указал на глубокие борозды Длинный Скунс. – Тут и ребёнок не заблудится.
Он явно был настроен поговорить, Моторин тоже не имел ничего против, поэтому кивнул в ответ и заметил:
– Ну кто же знал?
Следопыт кивнул, снова сплюнул через губу и зашагал, выгибая ноги почти наоборот.
На солнечной поляночке,
Чему-то очень рад
Сидел кузнечик маленький
Коленками назад
Песня вспомнилась Моторину и теперь прочно засела в голове. Он попытался отвлечься, рассматривая лес в паре сотен метров севернее, но в глаза ничего особенного не бросалось, обычные низкорослые степные деревья, высотой до десяти метров. Взгляд сам собой возвращался к необычной походке длинноногого спутника. И мотивчик снова против воли начинал крутиться в голове. Через пару минут слова сместились к варианту, придуманному братьями Стругацкими:
Отчаянно напился он,
Сам чёрт ему не брат
В чужую дверь вломился он
Коленками назад.
Паша даже помотал головой, пытаясь выбросить из сознания неуместные строки. Но песенка не сдавалась. Надо было что-то с этим делать.
– А почему тебя зовут Скунс? – спросил он у проводника лишь бы что-то сказать. О невежливости этого вопроса Моторин задумался лишь через секунду, но слово, как известно, не воробей.
Однако, следопыт ничуть не обиделся, наоборот, его толстые губы расползлись в довольной улыбке, глаза прикрыла мечтательная поволока, он снова сплюнул и ответил:
– Вичиту с потатой очень люблю.
Потато Моторин знал. Это обычная картошка. Индейцы употребляли её ничуть не меньше, чем современные ему американцы в виде чипсов. Про вичиту же он слышал впервые.
– Что такое вичита? – Паша понял, что в разговоре с Длинным Скунсом можно не церемониться, и просто задал интересующий вопрос.
– Оленьи бобы, – непонятно пояснил индеец и, видя удивлённое лицо спутника, переспросил. – Ты их никогда не видел, что ли?
Моторин помотал головой.
– Ну… – Неуверенно начал Скунс. – Они на земле растут…
Видимо, он решил, что эта фраза всё объясняет, потому что больше ничего добавлять не стал. Паша ещё некоторое время подождал продолжения и осторожно сказал: