– Вы в кузне не пили что ли? – довольно спросил он.
– Мы кувшины не вешали, – буркнул в ответ Антон.
– Чего ты на меня дуешься? Я тебе ничего плохого не сделал. Наоборот, в семью принял, в доме тебя поселил. Буду из тебя настоящего мастера делать. А то ты, поди, с одной бронзой работаешь, а живого железа и в глаза не видел.
– Где мой брат? – с надрывом произнёс мальчик. Ему надоело это самовосхваление. Не о том следовало рассказывать.
– Успокойся. Ничего с ним не случилось. Он тоже будет жить у мастера. Но тебе повезло больше, – он довольно подмигнул. – Я – Малкедудум. Я лучший мастер города Кизекочук. И я смогу научить тебя тому, что у тщеславного Отохэстиса сроду не получится, пусть он хоть всю жизнь хвастается своими молотами из метеорита.
Он подкинул в руке клещи, видимо, чтобы обратить на них внимание мальчика, затем достал из-под фартука трубку из чёрного камня, ловким движением затолкал в неё щепотку резанного табака, и запыхтел, склонившись над потухшим горном. Через минуту выпустил облако ароматного дыма, повернулся с важным видом и плавным движением вынул трубку изо рта.
– Каравачи сказал, что маскоги учили тебя работе с металлом. Подумать только, маскоги и металл. Но он тебя хвалил, а жрецы иногда слышат от богов то, что не могут понять.
Антон привалился к каменной стене и внимательно слушал. Брат жив, а это главное. А раз жив, то он приложит все силы, чтобы встретиться с Маратом. И уж вместе они обязательно найдут способ выбраться отсюда, а заодно прихватят и Таню, и этого увальня Емелю. А может, Паша найдёт его раньше, и тогда хотя бы можно будет сказать ему, что остальные тоже живы. Поэтому следует внимательно слушать этого жирного гордеца, чтобы не пропустить что-нибудь важное.
– Но не волнуйся, я научу тебя работать с металлом по-настоящему. Запомни, малыш, я, Малкедудум Охитека, лучший кузнец во всём этом городе, а значит, лучший и в мире, потому что больше Кизекочука городов на свете нет. И не слушай Отохэстиса, когда он будет врать тебе, что он лучший. Это не так.
Кузнец сделал ещё один жадный глоток, долго раскуривал потухшую трубку, затем снова наполнил помещение табачным дымом. Глянул на мальчика, помахал перед собой, чтобы разогнать сизое марево между ними и продолжил.
– Нет, конечно, и у него есть заслуги. Петли на воротах уже вторую сотню лет куёт только семья Отохэстиса Херрита. И на двери храма. И на дом жрецов, – продолжил он уже тише. – И на дом чиновников…
Малкедудум снова затянулся, спрятал лицо в клубах дыма и засопел.
– Но зато, когда молния ударила в посох Голоса Маиса, кто выковал ему новый?