Четверо ирокезов с воплями выскочили из-за куста и тут же попали под выстрелы как обоих охотников от лодки, так и Моторина с дерева. Нет, не четверо, трое. Четвёртого просто отбросило взрывной волной.
Паша вспомнил, как они подбирали форму для взрывчатого вещества. Емеля предлагал попросту, залить нитропорох прямо в глиняную формочку, и пусть он там высохнет. Нет, всё-таки надо отдать этого мальчишку на воспитание к Антону, а то никакой инициативы, у химика, а главное, никакой работы мысли. А это в его деле главное. Пришлось залить, высушить. Даже дать мальчику поджечь, а потом смотреть, как медленно прогорает с таким трудом сделанный порох. Удивлённый Емеля безропотно пошёл на широкий заболоченный берег, собирать новую порцию рогозовых «сигар». Именно эти богатые целлюлозой соцветия и использовались для приготовления бездымного нитропороха.
В итоге слепили простые трубочки, наполнили ими глиняные формы вперемежку с мелкими камешками. И гляди-ка, сработало.
Моторин закинул самострел за спину и бросился вперёд, толкаясь ногами. Тут же схватился за следующую ветку и перекинул ноги на наклонённый ствол. Пробежал по нему несколько быстрых шагов, снова прыгнул… Так и пошёл к стойбищу, как он говорил, «по второму ярусу».
Деревья обрывались сразу, открывая большую, больше футбольного поля, голую площадку. И в десяти метрах от кромки леса стоял первый вигвам. Всего их было… десять, двадцать, тридцать… Явно больше сорока, где-то на четвёртом десятке Моторин сбился. Но неважно. Главное, что первым же тотемом, который стоял ближе всех к лесу, была она родимая. Высокий, метров десять столб, снизу доверху покрытый резьбой и узорами из четырёх цветов, тех самых. Вершина столба изображала из себя рысь, застывшую в совершенно кошачьей позе – все четыре лапы вместе, спина злобно выгнута, хвост трубой, морда оскалена.
Вокруг тотема расположились сразу десять вигвамов. Все также расписаны родовыми цветами, на верхних, торчащих над краем шкур, столбах разноцветные флажки. Ну и в каком из них держат пленных девушек? Или пленникам вообще не положено жить в домах и их посадили в специально вырытую яму?
Моторин почесал в затылке. Поди, разберись… И, кстати, должна же быть ещё и охрана.
В этот момент внизу зашуршало. Паша прижался к стволу, поджал руки и ноги и осторожно глянул вниз. Со стороны стычки его ребят с местным дозором бежал ирокез. Без лука, с одним ножом на поясе. Он остановился у роскошного, покрытого мелкими резными листьями куста, и тотчас ему навстречу поднялся ещё один. На этот раз с луком, причём, огромным, почти вдвое больше, чем был у давешних захватчиков.