– Как же так, Микула? Зачем болеть надумал? Нам с тобой еще Василия женить надо да детей его понянчить. И в Новороссийске дел для тебя полно.
– Здрав буди, княже, – тихим голосом промолвил седой как лунь старик, чуть приподнявшись с подушек. – Извиняй, что встать перед тобой не могу. Ноги не держат.
– Лежи, родной, лежи! Что у тебя болит-то? Что лекарь сказал?
– Слаб я стал, саблю удержать не могу, на коня едва забираюсь и еду только шагом. Не болен я, просто постарел. Я ведь тебя, княже, годков на тридцать старше, а и ты уже не юноша. Пора моя подходит к Богу на доклад идти. Об одном жалею, что не в бою смерть приму, как воин, а на кровати под одеялом.
– Нет, Микула, – твердым голосом произнес князь. – Рано о смерти заговорил! Не все еще ты в этой жизни сделал. Познакомься с воеводой моим, Ильёй Воиновым. Боец знатный, умный да удачливый. Говорил я тебе уже о нем. Он не только воин умелый, но ещё и врачеватель знатный. Его сам Господь после смерти лютой воскресил, крест животворящий на шею повесил и наделил способностью людям здоровье поправлять, раны заживлять. Мы с сыном будем молитвы читать, а он тебя лечить.
Я шагнул к кровати. Взгляд блеклых старческих глаз мне просто душу перевернул! Они говорили: «Если можешь, то дай мне сил дожить до смерти воина, а не старца немощного!»
Так же взглядом я ответил: «Ты воин и получишь то, о чем просишь». Потом откинул одеяло, разорвал исподнюю рубаху, обнажив все еще могучий торс старика. Вытащил из-за пазухи свой нательный крест с зеленым камнем и склонился над дядькой. Крест улегся ему на грудь, а мои ладони крепко схватились за его плечи. Князь с сыном начали молитву. Зеленое свечение окутало меня и Микулу. Сначала я слышал только ровный и сильный стук своего сердца и слабое неровное биение сердца старого воина. Но через некоторое время, через несколько молитвенных фраз я почувствовал стук еще одного, а потом и еще одного. Три сильных сердца бились синхронно, передавая свою силу четвертому. Им в унисон пульсировало зеленое свечение, становясь все ярче и ярче. Я чувствовал, как энергия струится через меня к кресту, а оттуда, через камень, в тело старого воина. Заставляя его сердце подстраиваться под общий ритм, помогая уставшему органу взбодриться. Молитва, подарок Господа и наша жизненная сила, которой мы трое щедро поделились с Микулой, вынудили болезнь, именуемую старостью, отступить. Надолго-ли, не знаю, но результаты нашего труда были видны сразу и всем: на лице заметно разгладились морщины, волосы из кипенно-белых стали серыми, как серебро.