Придя домой, она посмотрела на незаконченную картину.
— Прости, я вернусь к тебе позже, — сказала она ей, как живому существу. — Мне нужно заняться кое-чем очень важным.
Она стояла перед новым, чистым холстом, пытаясь рассмотреть в нём очертания чего-то, что должно было помочь. Стать спасением. Кисть порхала в воздухе, но ещё пока ничего не писала, она лишь ловила в пространстве живые крупицы света.
Что же шепнул ей осенний чертог любви? В его золотом шелесте ей послышалось: «Пташка...» Так называла её Зира. А что есть у пташки? Правильно, крылья. Они и перенесут Зейну через ледяную пропасть грозящей им разлуки.
Скрываться и ускользать от встреч Зира умела. Служебных дел по горло, в кабинете не поймаешь, вечно где-то в поездках, на учениях, испытаниях. Зейна отчаялась её застать. В гости та больше не приходила, лишь для коллег-художников Зейна иногда накрывала стол и выставляла белые чашки с золотыми ободками.
Она написала картину «Крылья». Два раскинутых золотых крыла парили среди облаков, сильные и быстрые. А на следующее утро Зейна обнаружила их у себя за спиной — живые и настоящие. Они могли прятаться внутри её груди, если в них не было необходимости, а раскрывались легчайшим усилием мысли. Управлялись они тоже мыслью, слушаясь малейшего приказа. Скорость они могли развивать огромную — не хуже, чем у самолёта.
В небе шли тренировочные полёты. Где-то внизу была Зира — командовала. Испытывая крылья, Зейна поднялась в небо и порхала среди летающих машин, приводя пилотов в изумление. Она внесла в ход полётов разлад и беспорядок. С одной машиной она чуть не столкнулась, но зато ей удалось очень близко разглядеть глаза лётчика — очень красивые, небесно-синие. Они были готовы испепелить «пташку»: из-за её кульбитов самолёту пришлось сделать незапланированный манёвр, что чуть не привело к столкновению с другим.
— Ой, — вырвалось у Зейны.
Чувствуя себя виноватой, она приземлилась на поле, над которым кружили самолёты.
— Вы кто такая? — накинулись на неё. — Что вы здесь делаете? Вам сюда нельзя!
— Отставить, — послышалось вдруг.
К ней шла Зира, но не в красивом мундире, а в экипировке лётчика, неотличимая от своих подчинённых.
— Это ещё что за фокусы? — Она смотрела на Зейну вопросительно, изумлённо: у той за спиной всё ещё сияли золотые крылья. — Детка, как это понимать?
Зейна рассмеялась и протянула к ней руки:
— Я ведь пташка. А у пташек должны быть крылья. Ну, вот я и нарисовала их... И они... ожили. Кстати, мне хотелось бы извиниться перед одним лётчиком. Из-за меня он чуть не врезался в другую машину. Синеглазый такой.