Но это было сложнее, чем казалось. Нужно было не только найти блестящий пистолет, направить его и выстрелить. Не только часами стоять перед столбами, целясь в мнимых врагов. Не только пробегать по шестнадцать километров в лесу по утрам. Это были не только занятия боевыми искусствами, работа ножом и работа над пластичностью кожи во второй половине дня. Не только изучение языков и искусства лжи по вечерам.
Нужно было не только стать сильной. Смысл был в том, как не стать слабой. И этот процесс был совсем другим.
– Холодно, – сказала Яэль. – Мне нужен мой свитер.
Не холод заставлял ее трястись. Яэль знала это. И Влад тоже знал это. (После трех лет непрерывных тренировок, Яэль подозревала, что ее тренер понимал ее лучше, чем она сама.)
– Нет, – ответил он. – Стреляй.
Яэль снова прицелилась в бутылку водки. Цифры на ее руке были так близко: 121358.X. Она не могла не смотреть на них.
– Опусти взгляд на прицел. Прямо перед собой, – зарычал Влад. – Вот где опасность.
Яэль вдохнула свежий горный воздух, выдохнула – до конца – и нажала на спусковой крючок.
Она промахнулась.
Эхо пистолетного выстрела донеслось до них. На приличном расстоянии от них ответила лавина, с треском обрушиваясь на внушающие ужас, заостренные склоны.
– Лучше. – Влад перешел на японский. Как всегда, Яэль потребовалось полсекунды, чтобы заметить изменения. – Ты действительно смотрела на этот ра…
Ее тренер перестал говорить и поднял ладонь (она тоже была в шрамах, пробитых через центр), условный знак молчания. Яэль задержала дыхание и прислушалась: гравий ворчал под колесами. Она повернулась, чтобы посмотреть вниз на единственную дорогу в долине. Подержанный Фольксваген трясся по дороге, выдавая бумажный хвост пыли.
Кто-то приближался.
Никто не приходил к Владу на ферму. У большинства не было для этого причин – она была слишком высоко в Альпах для праздных сельских водителей или туристов – а тем немногим, у кого такие причины были, предшествовала разработанная серия радио сигналов.
– Измени лицо. Отправляйся в третий склад, – приказал ей Влад. – Жди моего сигнала.
Третий склад был за дальней стеной на чердаке сарая. За снопами серого сена прошлого сезона. Две коровы, которых Влад держал для молока, обнюхивали двери своего стойла, когда Яэль ворвалась, перекраивая свое лицо, чтобы соответствовать документам девушки по имени Лизель Геринг, взобралась по лестнице, выбрала карабин «Маузер 98K» и легла у открытого окна чердака. Она смотрела на дорогу и ждала.
Влад стоял на краю дороги, засунув руки в карманы, где лежал его собственный пистолет. Заряженный.