Я понял, что таращусь на нее уже минуту, и отвел взгляд. Было в ней что-то гипнотическое.
— Ты не можешь пойти в таком виде, — покачала она головой. — Давай я поговорю с твоей матерью. Останешься тут, а завтра отправишься домой, когда будет светло, а твоя одежда высохнет.
— Вряд ли во второй раз они будут меня искать…
— Ты еле стоишь, — заметила она, — давай мне ее телефон.
Сам не зная, почему, я подчинился. Когда дело доходило до общения с матерью, я никому не позволял влезать. Но тут произошло что-то странное.
Она набрала номер и с той же снисходительной усмешкой удалилась в другую комнату, чтобы поговорить. Моя мать была из тех людей, которых сложно убедить в чем-либо, если у нее уже есть мнение. Но у моей новой знакомой это получилось. Я не слышал самого разговора, только какие-то обрывки. Через пару минут хозяйка вернулась с трубкой и молча протянула мне.
— Сергей! — донесся крик вперемежку с плачем.
— Мам… я в порядке. Я…
— Господи, ну что ты творишь?!
Опять я оказался в чем-то виноватым, но пусть так, лишь бы она знала, что я жив.
— Я приеду…
— Оставайся там! — резко произнесла она. — Утром поговорим.
Женщина отстраненно наблюдала за моими потугами, и я просто вернул ей телефон. Она снова что-то мягко заговорила в трубку и наконец отключилась.
— Переночуй тут, — сообщила она. — Твоя мама все поняла. Просто нервы.
— И как у вас это вышло? — поинтересовался я. — У нее патологическое недоверие ко всему, что касается меня.
— Понятия не имею, о чем ты, — пожала она плечами. — Я сказала, что на тебя напали какие-то идиоты, ты не в лучшей форме, но жив. И лучше для тебя будет перекантоваться у меня. Я дала ей все свои данные, чтобы она не волновалась.
— У вас, наверное, дар убеждения, — покачал головой я.
— Поищу тебе одежду…
И она скрылась в коридоре. А я впервые огляделся. Похоже, ее жилище состояло из нескольких маленьких квартир, которые она объединила. Я находился в гостиной здоровых размеров, она же была и кухней. Обстановка выглядела элегантно: темное дерево, какие-то интересные растения в больших горшках, картины, торшеры… Вместо стола — барная стойка. У этой женщины присутствовал вкус. Об этом, впрочем, можно было сказать, бросив взгляд на ее лицо.
Прямо перед диваном на стене висела большая картина, изображавшая двух мальчиков, несущих на носилках ангела с завязанными глазами.
Вскоре хозяйка вернулась с мужской рубашкой в руках и тренировочными штанами.
— На, примерь… А свои вещи снимай, я хотя бы их постираю.
— Что это за картина? — спросил я вместо ответа.
Она перевела взгляд на стену и едва заметно усмехнулась.