— Ей тридцать всего! — возмутился я. — Какой это возраст?
— Ну, знаешь… тебе шестнадцать. Я думаю, четырнадцать лет — это большая разница, — вдруг серьезно сказал он. — Моей сестре четырнадцать. А это уже целая жизнь.
И это тоже не давало мне покоя. Я часто думал: а мог бы я ей понравиться как мужчина, которым я почти был, по ее словам? Кто ей вообще нравится?
— Может, она лесбиянка? — спросил Дэн ни с того ни с сего.
— С чего ты взял?
— Ну… сам говоришь… мужика вроде нет.
— Я говорил, что никогда не видел его.
— Короткая стрижка.
— Железная у тебя логика.
Дэн только позевал и развалился поудобнее.
— Ну не знаю… попробуй выяснить.
— Как? — заинтересовался я.
Он почесал подбородок, поболтал ногой, а затем выдал:
— Скажи… скажи, что видел, как из ее дома выходил какой-то мужчина. И спроси типа: «Ой, а это не ваш молодой человек?».
— Как-то плоско…
— Или вот еще трюк: скажи, что тебя зовут на свадьбу! И заяви типа, что женятся только идиоты. И отследи ее реакцию. Большинство женщин неравнодушны к этой теме. Она тут же начнет тебе доказывать, что свадьба — это круто, и тогда ты ей: «А вы были замужем?». И ей нечем крыть. Она расколется.
Я уже смеялся в голос. На самом деле с Эленой все пошло бы по другому сценарию. Она спросила бы меня: «Ты считаешь свадьбу кошмаром? Почему?». И говорить буду в очередной раз я.
— Попробуй, конечно, подкатить… Попытка — не пытка. Но честно, — Дэн извиняюще наморщил лоб, — у тебя шансов нет. Говорю тебе как профи.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что она — взрослая, состоявшаяся в жизни женщина. А ты — школота.
— Это мы еще посмотрим, — упрямо ответил я, продолжая разглядывать ее фото на дисплее телефона.
Моя влюбленность в Элену стала безнадежной почти сразу. Мне просто повезло, что я оказался избит в том месте в то время. Наши с ней жизни при обычных обстоятельствах никогда бы не пересеклись. Потому что она уже давно получила признание и была где-то на самом верху этого мира. Я же только начинал что-то делать со своей жизнью.
Но я не мог о ней не думать. Это происходило против моей воли, в любую свободную минуту мои мысли возвращались к ней. Я только ее и видел перед глазами.
С Алиной так не было. Она вошла в мою жизнь вместе с весной, свежим ветром и пением птиц. Они сопровождали ее образ. Я был по уши влюблен в Алину, но она не обладала таким чудовищным магнетизмом. Элена несла с собой разрушение, придя в мою жизнь при обстоятельствах, которым сопутствовали насилие и кровь. Она творила уничтоженные миры и действовала внутри меня, как бесшумная атомная бомба. Это оказалась разновидность несчастной влюбленности, пожирающая с головой.