В итоге «поводырям» просто пришлось нас поднять на руках и поставить в кадушки. Получив пару раз по лицу «для профилактики» я на несколько мгновений поплыл. Этого времени Паладину хватило, чтобы, подняв вверх мои руки, зацепить цепь кандалов за один из крюков. Для пущей надежности каждого из нашей четверки еще и опоясали дополнительными цепями, за талию притянув к столбам.
Опустив взгляд, подметил, что на дне «кадушки» разлита какая-то жидкость, запахом отдаленно напоминающая бензин. Если я все правильно понял, нас собираются сжечь. Но вместо костра — это чудо-средство, уже намочившее мне подошву сапог. Интересно, как оно работает? Хотя не желал бы на собственной шкуре узнать.
Увидел, что Инси медленно повернула голову сначала вправо, потом влево. Наши глаза встретились. Пусть девушка и сохраняла решительное выражение лица, во взгляде волшебницы зарождалась тревога.
«Они придут»— одними губами прошелестел я.
— Эй! Черненький колдовать пытается! — заорал молодой парень в оранжевом пончо, стоящий ближе других к эшафоту, как раз за спинами кордона из солдат.
— Не бойтесь! — усмехнулся «мой» Паладин, врезав мне по морде.
Вот же сука! Знает, что прана заблокирована цепями, и ничего сделать я не могу, но все равно бьет меня, развлекаясь и радуя зрителей. Обведу-ка я еще разок его в своем воображаемом блокнотике.
Внезапно гневное улюлюканье сменилось ликованием. Люди поворачивали головы в сторону гарнизона и Собора. По центральной дороге в сопровождении пяти Паладинов медленно шел седобородой мужчина в белой рясе, расшитой золотыми узорами. Его голову венчал высоченный клобук.
Я сразу понял, кто же такой важный идет к нам — служитель церкви и Настоятель местного Собора. Джон говорил, такие шишки обязательно наделены даром, но использовать в бою его не могут из-за церковных запретов.
Однако я быстро потерял интерес к религиозному главе Куинза, сосредоточив все внимание на одном из сопровождающих его Паладинов. Крепкий мужчина, издали похожий на каноничного викинга, в охапку нес еще одну кадушку. Заметно меньше тех, что уже стояли на эшафоте. Казнить в такой можно разве что ребенка. Ну или меч, ведь именно рукоять и часть саи моей катаны выглядывали из кадушки.
Увиденное выбило меня из колеи. Я дернулся, за что тут же получил от своего стража.
Черт подери, они что, реально будут сжигать мой меч? Совсем оборзели, что ли? Эй, Лисанна, Джек, где вы там?! Поторапливайтесь, живее!
— Что, чернокнижник, — тихо хмыкнул мой «поводырь», буравя меня взглядом. — Все-таки струхнул? Чего напрягся-то?