— Что? Саблю? А ты это видел? — изменившимся голосом, с некоторой угрозой ответил Сережка и подставил под нос Кольке фигу.
— Дай! — более твердым голосом повторил Колька и ухватил обидчика за рубаху.
— Чего цапаешь? Не хватай, не твое! — сильно оттолкнул настойчивого пацана Сережка, отчего тот, не удержавшись, упал.
Но Колька оказался не робкого десятка. Быстро вскочив на ноги, он хлопнул Сережку кулаком по лицу. Сережка ответил ему тем же. Из Колькиного носа ручьем хлынула кровь. Девчонки завизжали от испуга. Мальчишки подбадривающе закричали.
На шум из бревенчатой сторожки выглянул бородатый сторож Ефим и угрожающе рявкнул на всю улицу:
— А ну! Уж я вас! Уши-то порву!
Перепуганная детвора бросилась врассыпную.
Наташка засеменила вниз по реке. Шумное сопение за спиной заставило ее бежать еще быстрее, но преследователь не отставал. Девочке казалось, что дед Ефим гонится за ней. В изнеможении, едва перебирая заплетающимися ногами, она осмелилась обернуться. Вместо бородатой рожи Наташка увидела раскрасневшееся, запыхавшееся, измазанное кровью лицо Кольки.
— Ты что это за мной бежишь? — падая на траву, сбивчивым голосом спросила Наташка.
— Я?! Очень мне нужно за тобой бежать! Я сам по себе. Это ты от меня убегаешь! — присаживаясь неподалеку, ответил Колька и вытер сочившуюся из носа кровь.
Искоса посмотрев на него, Наташка хотела ответить каким-нибудь колким и обидным словом, но, видя разбитое лицо и тусклые глаза, не стала злословить. Ей вдруг стало очень жалко его. Невидимая граница отношений между мальчиками и девочками, примерно десятилетнего возраста, лопнула, исчезла, появились нежность и искреннее сострадание.
— Тебе больно? — спросила она тихим, изменившимся голосом.
— Вот еще! Если бы не конюх, я бы ему показал! — бодро, по-петушиному ответил Колька.
— Вымой лицо в ручье, а то кровь-то так и хлещет! Всю рубаху испачкал!
Несколько удивившись неожиданной заботе, Колька с интересом посмотрел на Наташку, хотел идти к ручью, но она скомандовала:
— Сними рубаху. Дай ее мне.
Колька удивился еще больше и попытался отказываться. Она насильно стянула с него рубаху и, наклонившись над ручьем, стала полоскать в прозрачной воде. Колька в это время смывал с лица запекшуюся кровь, которая продолжала сочиться из разбухшего носа.
— Ляг на спину! — в очередной раз скомандовала Наташка. Колька вновь покорно подчинился ее словам, лег на землю и скосил глаза на новоявленного доктора.
Не находя необходимой тряпки, Наташка без колебаний оторвала у Варьки юбку, протянула Кольке, строго проговорила: