— «Стрит?» — предположил Граф. — У вас вообще когда-нибудь выпадал «стрит»? Могу поклясться, что у вас две пары. — Граф выглядел непривычно нервничающим.
Когда Артур показал то, что было у него на самом деле, Блут присвистнул. Лицо Графа сделалось бледным, но он промолчал и лишь откинулся в кресле, скрестив руки на груди. Каким бы богатым он ни был, проигрыш такой суммы не мог не огорчить его.
— Честное слово, Граф, — заверил Артур. — Искренне сочувствую. Знайте, что игра с вами доставляет мне несказанное удовольствие. И дело здесь даже не в этих ничтожных деньгах…
— Когда вы изволите дать мне возможность отыграться? — оборвал его Граф.
— Когда вам будет угодно, — ответил Артур.
— Сегодня? — предложил Граф.
— Разве у вас при себе что-то осталось? — удивился Артур. — В долг, при всем уважении, мне бы не хотелось.
— Карим отправится за деньгами сию минуту, — объяснил Граф. — Я готов буду продолжить не позднее чем через два часа.
— О, это слишком долго, Граф, — покачал головой Артур, рассовывая выигрыш по карманам. — Оставшихся господ я уважаю всем сердцем, но играть серьезно они сегодня, увы, не настроены. Мне же не терпится успеть сегодня как можно больше потратить. Ежели не окажусь мертвецки пьяным через два часа, то обязательно вернусь.
— Что ж, тогда в любое удобное для вас время, сударь, — изрек Граф.
— Еще раз меня извините, господа, — Артур поднялся. — В следующий раз, Граф, вам обязательно повезет. — Он взял со стола проигранную Графом булавку и заколол ею свой модный галстук. — Счастливо всем оставаться. Не прощаюсь и с нетерпением буду ждать следующей игры. Вероника, мое отдельное почтение, — Артур приподнял шляпу и, насвистывая, вышел из комнаты.
Мы продолжили игру с Блутом. Задуманное было выполнено, мне тоже можно было уходить. Граф послал Карима за деньгами. После нескольких раздач засобирались и мы с Вероникой.
Выходя из-за стола, я как бы невзначай облокотился на кресло, где сидел до этого Артур, Это было очень быстро и незаметно для всех присутствующих, но мне хватило времени, чтобы просунуть за подлокотник специально приготовленную мной карту — джокера. Снаружи остался лишь самый уголок карты, и поэтому любой более или менее внимательный взгляд рано или поздно должен был ее заметить (я почему-то был уверен, что это будут цепкие глаза вернувшегося Карима).
Артур и Вероника, конечно, не были посвящены в то, что я только что совершил. Это была только моя игра. Моя собственная игра.
«Они сильно удивятся, — думал я, когда мы спускались по лестнице ресторана, — когда найдут джокера в его кресле. А особенно удивятся они, когда выяснится, что оба джокера в колоде уже есть. И этот — третий. Третий лишний. Да уж, действительно — третий лишний!» — заметив, что откровенно ухмыляюсь, я поспешно вернул лицу обычное выражение…