«Но ведь он угадал» — пронеслось в голове.
Да, Людовик попал в точку: Майклу и правда нередко (почти каждую ночь) снились цветные сны. Эти наполненные красками грезы тяготили его… бывало, он просыпался среди ночи с учащенным сердцебиением и странной давящей тяжестью на сердце… и еще — с мучительной головной болью. А утром, когда робкий розовый свет проникал в его комнату, Риверс с облегчением понимал, что мир вокруг снова прежний, красно-черно-белый… спокойный мир. Настоящий и единственный.
Людовик пристально смотрел на него, Майл чувствовал его взгляд, даже не поднимая головы. Парня так и подмывало спросить в лоб, с прямолинейным простодушием: чего, мол, пялишься, я не девица на выданье, чтоб мною любоваться… И он почти спросил… стушевался в самый последний момент. Вопрос замер у него на губах, и Риверс ограничился тем, что воззрился на Клондайкса с точно такой же бесцеремонностью. Правда, созерцать хорошо вылепленное, с черной блестящей кожей лицо собеседника было не слишком приятно. Да и желаемого эффекта Майкл все равно не добился. Людовик намека не понял и продолжал изучать своего визави с прежним беззастенчивым вниманием.
— Я не хочу говорить об этом, — натянуло проговорил Майкл. С каждой минутой ему становилось все неуютнее в компании Людовика. — Сны от нас не зависят.
— Спорная тема, но не столь уж актуальная… сейчас. Но подумай сам, раз тебе снится многоцветный мир — значит, твой мозг откуда-то знает, как выглядит реальность, в которой существуют не только три цвета?
— Говорите потише! — рассердился Майкл. — Если вам плевать на последствия, то мне — нет!
— Ты сам привлекаешь к нам излишнее внимание, — равнодушно заметил мужчина.
Он был прав — последнее восклицание Майкла услышали за соседними столиками, и теперь на собеседников с любопытством косились.
— Поменьше эмоций, и все будет отлично, — продолжал Людовик. — И не уходи от разговора.
— А чего это вы со мной на «ты»? — вдруг сообразил Майкл и сразу набычился. — Я вам не мальчик!
— Просто хочу убрать официоз. Ты тоже можешь обращаться ко мне по-дружески…
— Ну, ладно, друг мой, — холодно и язвительно откликнулся Риверс, которому все это изрядно надоело. День был непростым, выматывающим, и парень уже несколько часов мечтал о диване и телевизоре… и парочке бутылок пива. Разговоры по душам с безумным незнакомцем в планы никак не входили. — Буду откровенен: мне плевать, во что верит мое подсознание. Главное, что я вижу вокруг. А вижу я трехцветный мир… и другой мне не нужен.
— Не нужен ли? Такой мир был бы интереснее… разве нет? Этот мрачен и скучен…