В своем воображении я представлял, как подарю ей это кольцо… почти видел, как засияют ее чудесные глаза… как она улыбнется… и, конечно, скажет «ДА». В ее ответе я нисколько не сомневался.
Надо устроить какой-нибудь романтический вечер… свечи, музыка, ужин с вином… та атрибутика, которую обожают все женщины без исключения, даже столь трезвомыслящие, как моя Барбара…
…Воспоминание вспыхнуло в его сознании яркой картинкой… за ним робко последовали прочие, больше напоминающие отдельные впечатления, не вполне согласованные друг с другом. Но эта сцена из прошлого была отчетливой и живой, настоящей, Майкл помнил каждую ее деталь, более того — помнил свои мысли и чувства. Это было, было, было!
— Черт, черт, черт… — прошипел парень, со злостью сжимая кольцо в ладони.
Он не хотел ничего помнить. Он хотел обратно свою жизнь, понятную и простую. Ладно бы память вернулась в полном объеме, а так… зачем ему одно одинокое воспоминание?! Оно лишь породило в душе сомнения и больше ничего не дало.
И где Людовик, когда он в порядке исключения нужен? Мог бы не торопиться уходить… теперь его совет был бы кстати!
Ничего для себя так и не решив, парень снова поместил кольцо в бархатную коробочку, а ту спрятал в тумбочку, подальше от глаз… жалея, что воспоминания удалить гораздо сложнее.
* * *
Артур примерно представлял, где можно отыскать Людовика в этот час… он давно изучил привычки давнишнего недруга и знал его любимые местечки.
Конечно, он не ошибся. Клондайкс пил свой утренний эспрессо в очаровательной кофейне и одновременно просматривал какую-то газету. Причем вид у него был до того самодовольный, что Артур едва удержался от смеха.
— Весьма старомодно, как и всегда, — громко произнес он, остановившись возле его столика на открытой террасе.
Людовик недовольно вскинул голову и безо всякого удовольствия воззрился на того, кто решил испортить ему утренний ритуал… в очередной раз.
— Это становится плохой традицией, — буркнул Клондайкс, снова опуская глаза и демонстративно возвращаясь к чтению газеты.
— Что именно становится традицией, твоя старомодность? — фыркнул мужчина, без спросу усаживаясь за тот же столик. — Не спорю… это вообще дурной тон.
Людовик бросил на него неприязненный взгляд поверх края газеты:
— Я говорю о твоей новообретенной привычке портить мой завтрак.
— Ты давно не заглядывал в словарь, — желчно заметил Артур. — Традиция — это то, что имеет историю… новообретенной быть не может.
— Все сначала является новообретенным, — огрызнулся Клондайкс, складывая газету. — И вообще, ты что, пришел читать мне лекции о происхождении слов? Или есть конкретное дело?