Людовик какое-то время вежливо ждал более пространного ответа. Не дождавшись никакого продолжения, Клондайкс вздохнул и с заметным сомнением положил бархатную коробочку на стол перед молодым человеком.
— Я могу еще долго тут распинаться, все будет впустую, — сказал мужчина, поднимаясь на ноги. Теперь он смотрел на Майкла сверху вниз. — Вы все отвергнете… ничему не поверите.
— И что мне делать с этим кольцом? — изумленно осведомился парень, искоса глянув на неприятного ему гостя. — Хранить как символ своего мнимого склероза?
Людовик усмехнулся:
— Можно и хранить… А вообще, если это кольцо не воскресит ваши воспоминания, ничто другое не поможет.
И он ушел, на сей раз — даже не прощаясь, не обещая будущих встреч, как было в прошлый раз. И Майкл, провожая его хмурым взглядом, почувствовал досаду и облегчение одновременно. Отрадно было сознавать, что этот тип оставит его в покое, но, с другой стороны, парню не хотелось думать, что на нем поставили крест как на «не имеющем шансов».
Хлопнула входная дверь, Людовик наконец-то покинул его квартиру. Оставшись наедине с собой, Майкл с опаской протянул руку к коробочке и вынул из ее шелковых недр изящное колечко. Рассмотреть ювелирное изделие получше он не успел — как только золото коснулось пальцев, в голове словно взорвался фейерверк. Перед мысленным взором всплыла яркая картина прошлого — разноцветного прошлого! Это было не сном, нет. Это было самым настоящим воспоминанием.
…Я заранее узнал, какой у моей девочки размер пальца (так, кажется, говорят?). Я сделал это очень просто: стащил у нее из шкатулки любимое колечко и сделал нужные замеры. Помню, Барбара потом жаловалась на забывчивость: мол, куда-то задевала перстенек, не видел ли? Я старательно изображал неведение, а внутренне посмеивался. Эх, не знаешь ты, моя милая, какой сюрприз я тебе подготовил.
Я был уверен в своем решении. Кое-кто из моих приятелей удивлялся, чего это мне приспичило жениться, но я твердо знал, что поступаю правильно. И правильно не в каком-то высшем смысле (никогда не страдал подобной чепухой), а чисто для самого себя. Барбара сделала меня намного счастливее… не знаю, как и почему. Просто с ней, как частью моей жизни, я чаще улыбался, чаще был в хорошем настроении… и мне хотелось это счастье узаконить.
Будь Барбара типичной домашней клушей, я бы никогда не стал затевать все это. С чего бы? И без того никуда не денется! А моя рыжая ведьма — совсем другое дело. С ней я никогда ни в чем не был уверен. Пусть уж будет моей «легально».
Нет, меня не понимали… ну и черт с ними! Они не встретили свою Барбару, им же хуже.