Следующий день. Дворец молодежи. Танцевальный фестиваль. Ирочка, Лена, мама Ромы Роза Наумовна, папа Ромы Иван Иванович, сестры Наташи Анжелика и Элеонора, а также тайно прибившийся к ним одноклассник Яковлев смотрели выступление Ромы и Наташи.
Они вышли на площадку, как сказочные принц и принцесса. Правда, вместе с ними вышли еще пар десять, но Рома с Наташей были ярче всех их вместе взятых.
— Офигеть, какое платье! — сказала Ирочка. И жутко, страшно пожалела о том, что бросила танцы.
А Роза Наумовна сжала ее плечо и прошептала:
— Правда, Рома просто ангел?
— Ага. Ангел.
Блин! Ну какое же у Наташки платье! Обалденное платье, такое взрослое, открытое, с бисерными тесемочками, спина вырезана до самой попы. А туфельки! Блеск! Так бережно поддерживают пальчики, так ярко блестят! И поразительнее всего то, что у сонной тетери Наташки, вечно одетой в штаны с оттопыренными коленками, есть такая фигура! Роскошная фигура, как в журналах! Крепкая, тонкая, с большими сиськами и с длинными, упругими, как кегли, ногами. Надо же! А как скрывала!
— И Наташенька так хорошо выглядит! — не унималась Роза Наумовна.
Лена смотрела на все происходящее сквозь призму слез и своей беды. Она не спала всю ночь, кусала подушку, и к утру оказалось, что пару раз она все-таки пустила ей перья. Слез у Лены осталось немного, они выдавливались с трудом, вызывая боль в горле. Или в животе.
Не любит. Андрей не любит. За ночь к этому привыкнуть не удалось.
Одноклассник Яковлев жарко и пристально смотрел на Наташу. Он держался в сторонке, не желая смущать честных людей своим присутствием. Но лицо его волновалось, как море перед штормом, ноздри дрожали, и каждая пора в нем, каждая пуговка в его скромной одежде пялились, пялились на Наташину спину.
Заиграла музыка, и пары рванули танцевать. Ух, и зрелище! Они все вертелись, изгибались, вращали попами, умопомрачительно дрыгали ножками, обнимались, скользили, прижимались — кто во что горазд. Пятилетняя Элеонора пищала от восторга, как резиновая игрушка. И все время пыталась обратить внимание Наташи на себя и на Анжелику.
— Мы здесь! Наташа! Мы здесь!
И пару раз Наташа подмигнула им, улыбнулась. Восторгу малявок не было границ.