— Видишь? Видишь? — волновалась Ирочка, вытягивая шею.
— Нет! Еще далеко!
— А теперь?
— Теперь… чуть-чуть!
— А что там?
— А там… Что-то разноцветное!
— О! Это… Это что?
— Похоже на куклу.
— Желтая такая!
— Совсем не страшная!
— Да, цветы вокруг.
— Я думала, там будет скелет, как в кабинете биологии!
— Нет, не похоже на скелет. Похоже на человека, только из пластилина.
— Тебе страшно?
— Ну, не знаю… А тебе?
— Ну… не страшно!
— И мне!
Больше самой смерти удивляла и завораживала странность поведения сразу стольких людей. Их медленное, вызывающе страдальческое шествие сильно будоражило. Смерть — что это такое? Ее ведь не видно! А то, что у старушки-соседки закрыты глаза — так ведь когда спишь, тоже глаза закрыты!
***
Наташа пришла за Анжеликой в детский сад. Там уже давно привыкли к тому, что одну маленькую девочку забирает другая маленькая девочка. Наташа выполняла почетную обязанность главной няни лет с семи.
— А Анжелка сегодня всю еду вытошнила, бе-е-ее! — радостно сообщил пухлый мальчик вредительской наружности.
Маленькая Анжелика только сморщилась, но рыдать не решилась, поскольку надеялась на скорейшее разрешение конфликта. Но пухлый мальчик не унимался и весело скакал вокруг, громко распевая:
— Петрова тошнилка! Петрова тошнилка! Бе-е-еее!
Вот тут Анжелика тихонько запищала и пустила слезу, что привело мальчика в полный восторг.
— Вот так вот вытошнила! — он вывалил язык и вытаращил глаза. — На стол! Бе-е-ееееееее!
Наташа встала, аккуратно размахнулась и врезала мальчику по лбу.
Конечно, это было не интеллигентно. Более того, потом обе так же неинтеллигентно бежали, хохоча и толкаясь.
— А зачем ты его ударила? — Анжелика топала по лужам и пыталась поймать взгляд сестры.
— Будет знать, как обзываться.
— А он не умрет?
— Нет, я его не сильно стукнула.
— А я сегодня плохую запеканку ела! У меня от нее в животе все крутилось!
— В следующий раз не ешь. Скажи, что не хочешь!
— Я сказала, а Инесса Павловна на меня крикнула! Говорит, нужно есть, что дают.
— Ладно, завтра я дам в лоб воспитательнице.
Анжелика очень обрадовалась и помчалась вперед, рассекая лужи.
Наташа хотела на нее прикрикнуть, но потом трезво оценила свои шансы быть услышанной, свои воспитательские возможности и свои тайные мечты пробежаться вот так же, давя сапогом прозрачную водицу.
Через секунду она сама мчалась по лужам.
В общем, домой попали не сразу, но в очень хорошем настроении. Дверь открыла мама. Капитолина Михайловна. Она была бледна и держалась за живот.
— Наташа, — сказала она растерянно. — Я в больницу сейчас поеду…
— Зачем в больницу?