— Ну, потом скажу… Как же быть-то? Батька в командировке… Мама прислонилась лбом к стене и издала странный звук, будто собиралась заплакать.
Чумазая и мокрая Анжелика запищала, стала хватать маму за халат.
— Ой, подожди! — Капитолина Михайловна отодвинула ее и тихо-тихо, по стеночке, прошаркала к телефону.
— Наташа, — она помолчала, слушая гудки в трубке. — Какой телефон у Лены?
— Ивановой?
— Да.
Наташа назвала номер. С каждой минутой она все меньше понимала, что происходит.
— Никого нету, — мама нажала дрожащими пальцами рычажок. — А Ирочкин телефон?
***
— Что? — не поняла Валентина Сергеевна. — Как взять к себе?
Ирочка подбежала и восторженно запрыгала рядом. Она любила моменты смятения мамы: мама тогда начинала ругаться.
— Да вы что? У меня ответственная работа! Я ухожу в шесть часов…
Потом вдруг Валентина Сергеевна вскрикнула и присела на пуфик:
— Что? Что вы говорите? Ну, дышите там, что ли… Скорую вызвали? О, Господи…
Она прижала трубку к груди, зло шикнула на Ирочку и снова вернулась к трубке.
— Да мне тут Ира мешает!.. И что? Тужит уже? Боже мой, какой кошмар!.. Бросайте все, бегите на стоянку такси, «скорая» пока еще приедет! Да заберу я их, заберу! Не знаю, что я с ними буду делать…
Она повесила трубку и схватилась за сердце.
— Что, мам! Что?
Ирочка изнемогала от любопытства, скакала и вертелась.
— Ой, Ира, не спрашивай… Наташина мама поехала еще одного ребеночка рожать! Вот уроды, сволочи! Двоих прокормить не могут, а тут еще третий! Да им надо запретить рожать с их уровнем доходов!
— Ой, как здорово! — заверещала Ирочка. — Как здорово! Наташа будет жить у нас?
— Ну, не знаю… Где им жить-то? У вас с Сергеем в комнате? Прямо убить готова!.. Вот свалилось на мою голову!
***
После маминого отъезда стало тихо и холодно. Наташа умела готовить яичницу, варить картошку, иногда даже чистила ее предварительно, то есть голодная смерть сестрам не грозила. Но без мамы жизнь сделалась совершенно другой. Всего два часа прошло…
Хрипло крикнул звонок.
— Кто там? — Наташа прижалась ухом к двери.
— Это тетя Валентина! Валентина Сергеевна!
— Это мы! — заорала Ирочка и долбанула дверь носком сапога. — Открывай!
Наташа впустила гостей и мрачно отступила в глубину коридора. Глазам Валентины Сергеевны предстала унылая картина: серая хрущевская «двушка» с линялыми обоями и потертым полом, ветхая мебель и общая тоска. В комнате на табуретке — древний как ящер ч/б телевизор, в котором изгибается мутное лицо нового Генерального секретаря — Горбачева Михаила Сергеевича. Голоса нет, поскольку нет звука вообще.