— Мам, я побежала?
— Куда?
— Ну, к Ирке! У нее родики… родители уехали! Мы у нее встречаемся!
— Ничего себе! — Маргарита Петровна отставила бокал. — Хорошенькое дело — уйти из дому в двенадцать ночи!
— Ма, я уже большая! Мне пятнадцать лет, между прочим!
— А мне, между прочим, сорок пять, и что? Я же не ухожу из дому за полночь!
— А тебе просто некуда идти! — Лена улыбнулась. — Ма, я же никуда не денусь! Я буду у Иры. Могу остаться до утра, могу вернуться, если соскучишься!
— Ой, Лен, — Маргарита Петровна вздохнула. — Не могу я так… Не пущу… Прости.
— Что тут у вас за новогодний консилиум? — Костик обнял обеих, выдохнув шампанским. — Предлагаю перенести прения на утро, гости ждут.
— Костя, она хочет уйти к Ире! — Маргарита Петровна все яснее понимала, что никуда одну Лену не отпустит. — Ночью! Нашими бандитскими дворами!
— А что, это единственная проблема — дворы?
— Ну-у-у-у…
— Тогда вопрос снимается. Я сейчас одеваюсь, провожаю Лену к Ире, потом возвращаюсь, и все довольны!
— Здорово! — Лена чмокнула Костика в щеку. — Дядя Костя! Ты клевый!
— Я суперклевый! И я пошел одеваться!
Маргарита Петровна вздохнула. И потом уже в безмолвной тоске и печали следила за тем, как Лена натягивает старые сапоги со скошенной пяткой, как Костик швыряется в нее шапкой, а она — в него. Детский сад!
Время летит… Еще на днях Лена боялась войти в темную комнату и автоматически брала маму на улице за руку. И вот — пожалуйста. Огромная девица с волосами ниже попы. Упрямая. Восторженная. Копия папы, только молодой и женский вариант. Иногда Маргарите Петровне становилось страшно: ну как могла вырасти такая… здоровенная… из крошечной девочки, робкой и вечно читающей где-то в углу книжку? Какое отношение имеет Маргарита Петровна с ее тонкой серой костью к этой рыхлой, рыжей, конопатой, грудастой, умничающей девице?
— Шарфик не забудь!
— Не забуду!
Дверь захлопнулась.
И Костик поскакал вниз по лестнице, громко поздравляя соседей, которые тоже выползли на лестничные клетки, курили, смеялись и звякали посудой.
— Дядя Костя! Ну, поговорите как-нибудь! Мама вечно боится!
— Потому что она мама.
— Но я же ведь не ребенок!
— Для нее — ребенок!
— Мне пятнадцать лет!
— Ты говоришь это по сорок раз на дню.
— Потому что мне приходится доказывать взрослым свое право…
— На что?
— Ну, на все!
— Права отдельно от обязанностей не даются!
— Начинается!
Вышли из подъезда. На улице пахло праздником. Играла гармошка, весело повизгивали женщины. Все окна вокруг горели — удивительное зрелище! По двору гуляли пары с маленькими детьми, как будто сейчас была не ночь, а середина дня, самое время для променада. На лестничных пролетах других домов толпились тени, дергались под какую-то свою музыку.