Позже, в отеле, Махмуд по-прежнему думал, как вернуть прежнего брата. Но тут до него донесся голос портье, объяснявшего, что номеров не осталось.
– Может, кто-то пустит нас в свой? – предложил отец Махмуда.
– Простите, но у нас в каждом номере по три семьи.
У Махмуда замерло сердце. Все комнаты заняты! Каковы шансы, что они найдут номер еще где-то?
Отец попытался позвонить в другие отели, но и они оказались забиты.
– Почему нигде нет мест? – спросила мать. – Не могут же все отплывать завтра?
Поскольку идти было некуда, они нашли парк, о котором говорил контрабандист. Но и там было полно народа. Все беженцы, которых не приняли в отелях, решили переночевать здесь. Некоторые спали на скамейках под дождем, другие прятались от дождя в палатках – казалось, они жили так уже несколько дней.
Махмуд еле держался на ногах. Он так промок, так устал, так хотел согреться и выспаться!
– Нам следовало остаться в лагере для беженцев, – вздохнула мама.
– Нет, – возразил отец. – Нет. Мы пойдем вперед. Всегда вперед! И не остановимся, пока не попадем в Германию. Мы же не хотим застрять здесь. Посмотрим, сможем ли мы найти сухое местечко на эту ночь.
Махмуд заметил тощего мальчишку-сирийца, примерно его ровесника. Он подходил к каждой семье в парке и что-то предлагал. Махмуд попробовал подкрасться ближе, чтобы рассмотреть, но мальчик заметил его и подошел сам.
– Хочешь купить носовые платки? – спросил он, протянув Махмуду пластиковую запечатанную пачку. – Всего десять сирийских фунтов или десять турецких курушей.
– Нет, спасибо, – отказался Махмуд.
– Тебе нужна вода? Спасательные жилеты? Зарядка для телефона?
– Нам нужно место, чтобы переночевать, – пояснил он.
Мальчик оглядел Махмуда и его семью.
– Знаю я одно место. Покажу за две тысячи сирийских фунтов или двадцать пять турецких лир.
Две тысячи сирийских фунтов – почти десять американских долларов. Слишком большая сумма. А ведь им нужно пересечь целый континент. Но дождь усиливался, и в парке не осталось сухого клочка земли. Махмуд рассказал отцу о предложении, и тот согласился заплатить.
Мальчик повел их прочь от берега, в квартал, где между булыжниками росли сорняки, а на окнах домов вместо ящиков с цветами были решетки. Один из уличных фонарей мигал, придавая улице зловещий вид.
Мальчишка поднял сломанную часть забора из рваной сетки и показал на парковку:
– Здесь.
Отец с сомнением оглядел родных, но последовал за мальчишкой. Тот привел их к большому квадратному зданию с заколоченными окнами и покрытыми граффити стенами. Одна из досок на двери была оторвана, и они беспрепятственно вошли внутрь.